В американской сланцевой отрасли идут банкротства мелких и средних компаний. У нас это подается как крах отрасли, но в реальности речь идет, скорее, об ее укрупнении.

Обанкротившиеся компании — вполне лакомые активы со всей имеющейся инфраструктурой и логистикой. Первая волна укрупнений прошла четыре года назад на фоне резко упавших цен на нефть в январе 2016 года. С рынка ушли примерно четверть компаний сланцевой добычи, а в последующие два года — еще примерно столько же. На показателях добычи это сказалось мало — именно после завершения первого этапа укрупнения США вышли на первое место в мире по добыче нефти, в основном за счет резкого увеличение объемов добычи именно сланцевых углеводородов. Сейчас — повторение пройденного.

Сокращение объемов добычи, которое составляет примерно 80-90 тысяч баррелей в сутки каждый месяц в течение мая-июня, продолжится и в июле — ожидается среднесуточное сокращение на 93 тысячи баррелей. Это вполне логично — банкротства идут, производственный цикл нарушается, но главное — американцы сокращают добычу симметрично со всем остальным миром. Разница лишь в том, что ключевые производители нефти сокращают свое производство директивно, в Штатах этот же процесс носит рыночный характер. Сам по себе процесс вполне аналогичен во всех странах. В США сокращение добычи связано с резко возросшими ценами на хранение добытой нефти — как хранилища на материковой части, так и танкерные мощности. Крупнейшие производители могут позволить себе продолжать производство, но неизбежно вынуждены его сокращать.

Цены на нефть стабилизировались в коридоре 40-45 долларов, и судя по всему, останутся в этом коридоре, так как восстановление экономики идет медленнее, чем предполагалось, а сегодняшние сокращения добычи сумели лишь сбалансировать объемы спроса и хранения — пока наполняемость хранилищ остается существенно выше «обычной», но хотя бы перестала расти. Однако резервы угрожающе малы — не более 5-7% незаполненных объемов, причем это «в среднем по больнице». В отдельных локациях заполняемость остается на уровне почти 100%.

По всей видимости, нынешний уровень цен останется надолго, если не навсегда. Более того — предполагается, что после восстановления мировой экономики она ускоренным темпом начнет переходить на не-нефтяные источники энергии. К примеру, кандидат в президенты США Байден обещает массовый переход к электрическому транспорту уже в первую свою каденцию (конечно, если его изберут). Для США это означает массированное финансирование огромной инфраструктуры сервиса электрического транспорта. Сама по себе такая программа может существенно оздоровить экономику и выступит повторением программы строительства американских дорог, которая была реализована для запуска выхода из последствий Великой депрессии при Рузвельте. Европейские страны рассматривают программы субсидирования перехода транспорта на газ и электричество. В случае, если эти программы действительно будут запущены, для нефтяников это станет весьма печальной новостью, так как восстановление экономики не будет означать для них возвращение к «доэпидемическому» спросу. Предполагается, что к концу 20 годов уровень цен на нефть войдет в коридор 20-30 долларов, и это еще очень оптимистичные показатели.

В этом смысле волна банкротств в США может самым парадоксальным образом выдвинуть Штаты на первые позиции в посткризисном мире, так как процессы банкротств и укрупнения национальных отраслей при таком сценарии развития событий станут объективной необходимостью для всех ведущих производителей. В арабских монархиях вполне возможен сюжет объединения государственных национальных компаний в единую транснациональную компанию-производитель, так как иного пути для укрупнения у них просто нет. Но пока весь мир будет только входить в этот сценарий, Штаты уже его пройдут и выйдут из него с более конкурентной нефтяной отраслью.

Уже поэтому радостный визг пропаганды (кстати, не только российской) по поводу сложностей нефтяной отрасли в США относится к сегодняшнему текущему процессу. Однако любой матч заканчивается только после финального свистка, и оценивать его перспективы лишь по первому тайму (да и он еще далеко не завершился) несколько преждевременно. Логично было бы оценивать происходящее с помощью долгосрочных (хотя бы на десятилетие) моделей. Но в обстановке кризиса (или катастрофы, как в России, Венесуэле или Иране) перспектива даже на пару месяцев уже тонет в тумане. Где уж тут долгосрочное моделирование.

Автор — Анатолий Несмиян (@ElMurid — рекомендуем к подписке)