Доля цифровой экономики в ВВП России может достичь 5,6% к 2021 г., преимущественно за счет цифровизации отраслей, сообщается в отчете консалтинговой компании The Boston Consulting Group (BCG).

В 2016-17 гг. показатели развития цифровой экономики в России демонстрируют сдержанную динамику. Доля цифровой экономики в ВВП в 2016 г. вернулась к росту после снижения в 2015 г. и сегодня составляет 2% (что на 10% выше значения 2015 г.). Вклад цифровой экономики в ВВП вырос с 1,5 трлн руб. в 2015 г. до 1,7 трлн руб. в 2016. Среднегодовой долларовый рост в 2010-2016 гг. составил 4,8%, что все еще ниже среднегодовых темпов роста цифровой экономики в странах-лидерах (Скандинавия – 6-7%, США и Великобритания – 8-9%), и значительно ниже, чем в догоняющих (Китай – свыше 20%).

«Для решения масштабных задач цифровой повестки России нужно задействовать все четыре инструмента новой экономики: это «цифровая приватизация», «цифровой скачок», «самоцифровизация» и «цифровое реинвестирование», — отметил Владислав Бутенко, старший партнер и управляющий директор, председатель BCG Россия. — Такой подход позволит лучше структурировать инициативы и обеспечит ускоренный выход экономики страны на конкурентоспособную устойчивую траекторию. При этом добавленная стоимость, по нашим оценкам, составит 5-7 трлн руб. в год, а доля цифровой экономики в ВВП достигнет 5,6% к 2021 году, преимущественно за счет цифровизации отраслей».

Как всегда при больших трансформациях, следующий шаг, наиболее сложный и широкий, – это создание механизмов операционного управления повестки, жизнеспособной и эффективной. Именно поэтому представляется актуальным обсудить опыт других стран и тех инструментов, с помощью которых они обеспечивают условия для успеха цифровизации. На основе опыта передовых «цифровых» стран (таких как Дания, Сингапур, Южная Корея, Германия, США) и очень быстро развивающихся в цифровизации (таких как Китай, ОАЭ, Саудовская Аравия), BCG выделяют четыре категории инструментов структурирования.

• Первый из них — «цифровая приватизация», которая разрушает зоны неэффективности текущей экономической системы с целью высвобождения ресурсов и повышения конкурентоспособности отрасли. Задача решается с помощью тех игроков, которые наиболее заинтересованы и обладают компетенциями добиться результатов.
• Следующий инструмент — «цифровой скачок» — возникает в результате формирования условий для роста новых бизнесов и скачкообразного развития применения передовых технологий: больших данных, искусственного интеллекта, нейронных сетей, блокчейна.
• Третий инструмент — «самоцифровизация» государства — позволяет повысить эффективность и прозрачность всех процессов взаимодействия с государством, упростить ведение бизнеса в стране, что формирует широкий положительный эффект для экономики.
• Наконец, «цифровое реинвестирование». В результате реализации первых трех задач ожидается значительное наращивание добавленной стоимости, сокращение транзакционных издержек и значительные межотраслевые эффекты. Государство принимает на себя роль инвестора, который вкладывается в стратегические направления: образование и переквалификацию кадров, инфраструктуру, здравоохранение – инициативы, направленные на повышение качества жизни и создание долгосрочного фундамента для дальнейшего развития цифровой экономики.

Применяя линзу «скачка» к ситуации в современной России, справедливо будет сказать, что для достижения наибольшего эффекта следует делать упор на развитие тех технологий, в которых у России есть исторически сильные компетенции. Так, в прошлогоднем докладе BCG были приведены примеры конкурентоспособных проектов в ИТ-отрасли: «Лаборатория Касперского», Parallels, Acronis. Вложение в те технологии, где уже есть конкурентное преимущество, или смежные с ними, принесут лучшие результаты по сравнению с развитием «с нуля».

Очевидно, что сегодня в России есть значительный потенциал создания стоимости и за счет «цифровой приватизации». К отраслям, где цифровизация позволит кардинально снизить существующие области неэффективности, относятся транспортно-логистическая отрасль, ЖКХ, коммунальная инфраструктура, здравоохранение, образование и другие. Так, например, в тепловых и электрических сетях устранение неэффективностей позволит сэкономить порядка 400 млрд руб. Оценка потенциала повышения эффективности и снижения потерь в ЖКХ за счет цифровых инициатив составляет не менее 300 млрд руб. в год.

Самоцифровизация охватывает весь спектр сервисов G2G, G2B, G2C. Каждый из сегментов нацелен на упрощение взаимодействия с государством: внутреннего взаимодействия госструктур – G2G, с гражданами – G2C, с бизнесом – G2B. По верхнеуровневым оценкам, цифровизация государственных услуг для бизнеса в России позволит достичь экономического эффекта в 5,7 трлн руб. к 2019 г.

Уже в 2010 г. Китай анонсировал приоритетное развитие технологий интернета вещей (IoT – Internet of Things) и начал проработку поддерживающих инициатив. Были выпущены стратегии «Made in China 2025» и «Internet+», определившие новый вектор экономического развития страны, в котором особая роль отводится цифровым технологиям как основному драйверу качественного преобразования каждой из отраслей экономики.

В Китае реализуются системные инструменты государственной поддержки, направленные на развитие технологий интернета вещей: налоговое регулирование, государственное финансирование, разработка единых стандартов, реализация пилотных проектов. К примеру, предприятия отрасли высоких технологий облагаются налогом на прибыль по льготной ставке (15% против стандартной 25%), а разработчики программного обеспечения освобождаются от налога на прибыль на два года и выплачивают 50% налоговых обязательств в последующие три года.

Государством был создан фонд поддержки НИОКР и разработки приложений и сервисов посредством предоставления грантов и субсидирования займов: объем вложений в 2015 г. составил $1,6 млрд. Кроме того, Китай занял ведущую роль в разработке единых стандартов IoT (например, NB-IoT) и поддерживает создание международной ассоциации стандартов IoT.

В Южной Корее при активной позиции государства опорные компании начинают самостоятельно осуществлять инвестиции в прорывные цифровые технологии. Так, один из крупнейших телеком-операторов страны — SKT — обозначил намерения инвестировать в технологии искусственного интеллекта и интернета вещей более $4 млрд.

Источник — Вести.Экономика