Европейские министры финансов в ночь на четверг все-таки согласовали общие правила участия держателей облигаций и вкладчиков в спасении проблемных банков. В перспективе списание части депозитов, опробованное во время кипрского кризиса, станет привычным делом во всем Евросоюзе. При этом страны смогли выторговать себе возможность отходить от общих правил, что, по мнению экспертов, создаст неопределенность для инвесторов и увеличит стоимость финансирования для банков.

Договоренность об общих правилах поддержки банков, оказавшихся на грани краха, была достигнута на внеочередной встрече министров финансов стран Евросоюза после семичасовых переговоров. Эти нормы станут важной частью европейского банковского союза, о создании которого лидеры стран региона заговорили в прошлом году. Переговоры, однако, затрудняли противоречия между двумя блоками стран. Германия, Голландия и Финляндия требовали жестких единых правил для всех, в то время как Франция и другие южноевропейские страны добивались учета национальной специфики при оказании помощи банкам. Продолжавшиеся почти сутки переговоры министров на прошлых выходных провалились именно из-за этих разногласий.

Компромисса достичь в итоге удалось только перед самым началом саммита Евросоюза, запланированного на поздний вечер четверга. Согласно договоренностям, прежде чем начать получать внешнюю поддержку, банки должны использовать для своего спасения 8% собственных обязательств. В первую очередь речь идет о том, что банки откажутся от выплат держателям своих облигаций. Кроме того, пострадать могут вкладчики, держащие на банковских счетах более 100 тыс. евро, которые покрывает европейская система страхования вкладов. В то же время депозиты сверх этой суммы, открытые физлицами и компаниями малого и среднего бизнеса, будут «стричься» в последнюю очередь — после списания средств со счетов крупных корпораций. Тем не менее страны смогут скорректировать список жертв такой «стрижки» — в зависимости от особенностей национальных банковских систем.

В дальнейшем к спасению банков смогут подключиться власти — либо за счет бюджетных средств, либо через специальные ликвидационные фонды, которые, как ожидается, будут созданы к 2018 году. Средства в них в размере 1,3% от объема застрахованных депозитов в той или иной стране правительства будут аккумулировать через специальный сбор банков. Однако пока финансовый институт полностью не использует средства держателей необеспеченных облигаций, власти не смогут потратить на его спасение больше, чем 5% от объема его обязательств. Это же условие должно быть выполнено и для того, чтобы банк мог получить поддержку из стабфонда ESM, которому на прошлой неделе позволили направлять до 60 млрд евро из доступных ему 500 млрд евро на помощь финансовым институтам. Для вливаний со стороны властей также потребуется одобрение Еврокомиссии.

«Впервые мы согласовали участие в спасении банков держателей облигаций и вкладов, чтобы защитить налогоплательщиков, разорвать порочную связь между банками и государствами и заставить банки вести себя более ответственно», — заявил председатель Еврогруппы, министр финансов Голландии Йерун Дейсселблум. С 2008 года на поддержку европейских банков было потрачено 1,6 трлн евро, отмечает The Financial Times.

Новые правила «могут коснуться и немецких вкладчиков — так же как и любого другого инвестора в мире», заявил министр финансов Германии Вольфганг Шойбле. Впрочем, текст соглашения, которое, как ожидается, будет согласовано с Европарламентом до конца года, оставляет властям возможность национализировать банки и дальше, если их крах будет угрожать финансовой стабильности.

«Благодаря новым правилам власти снизили риск погубить себя, пытаясь спасти нежизнеспособный банковский сектор подобно тому, как это было в Ирландии. Вместо этого за образец была взята схема привлечения к спасению банков держателей облигаций и вкладов, опробованная на Кипре в марте», — пояснил экономист Berenberg Bank Кристиан Шульц.

Экономический кризис начался в Ирландии в 2007 году со схлопывания пузыря на рынке недвижимости. Банки страны, финансировавшие строительные проекты за счет краткосрочных кредитов, не смогли больше погашать кредиты. Банкротство Lehman Brothers в сентябре 2008 года еще больше увеличило давление на финансовые институты и заставило правительство ввести неограниченные гарантии по депозитам, которые продлевались на три следующих года. В итоге к концу 2010 года на поддержку банков было потрачено 64 млрд евро — около 40% ВВП страны. На фоне рецессии, начавшейся еще в 2007 году, и роста ставок по гособлигациям власти страны были вынуждены обратиться за помощью к европейским партнерам и МВФ. Те в конце 2010 года предоставили ей 67,5 млрд долл., не менее трети из которых пошло на рекапитализацию банков, число которых сократилось к тому моменту с пяти до двух.

В случае с Кипром, ставшим пятой страной, запросившей из-за проблем в экономике помощь у европейских партнеров, ситуация развивалась иначе. Международная тройка кредиторов (Еврокомиссия, ЕЦБ и МВФ) согласилась выделить стране только 10 млрд евро — при условии, что еще 5,8 млрд евро она изыщет сама. Из-за отсутствия каких-либо других источников средств кипрское правительство провело «стрижку» депозитов свыше 100 тыс. евро. Вкладчики ликвидированного Laiki Bank потеряли свои деньги полностью, в то время как держатели счетов в Bank of Cyprus лишились около 40% своих накоплений. Верховный суд Кипра впоследствии признал законным решение властей о списании денег с вкладов. Реструктуризация банковского сектора, однако, привела к углублению рецессии в республике: если раньше Еврокомиссия и ЕЦБ ожидали спада ВВП на 3,5% в этом году и на 1,3% в следующем, то теперь там прогнозируют сокращение экономики на 8,7 и 3,4% соответственно.

Эксперты опасаются, что итоговый вариант общеевропейских правил получился слишком размытым. «На наш взгляд, договоренность, достигнутая на встрече, дает национальным властям широкие возможности отходить от общеевропейских правил, что создает опасную неопределенность для инвесторов в облигации банков», — отметили в своем отчете экономисты Commerzbank Йорг Крамер и Кристоф Вайль. Риски потерь по обязательствам банков могут увеличить для них стоимость привлечения финансирования, согласен Кристиан Шульц.