Увеличение численности сил быстрого реагирования НАТО в Европе до уровня почти пиковых значений времен Холодной войны говорит о двух сюжетах использования и применения этих сил.

В невоенное время трехсоттысячная группировка НАТО (а стоит понимать, что теперь, с принятием Швеции и Финляндии в альянс НАТО имеет полное право размещать контингенты в непосредственной близости от Санкт-Петербурга, чего не было даже в Холодную войну), в общем пока эта группировка является инструментом сдерживания.

В случае атаки Кремля на любую из стран НАТО силы быстрого развертывания НАТО, без сомнения, включатся в боевые действия на территории Украины (в каком формате и качестве — это отдельный вопрос), и плюсом к этому нужно всегда держать в голове тотальное превосходство флота НАТО над российским. Теоретически у России есть ответ в виде подводных лодок с ядерным оружием — но это уже следующий уровень противостояния, на который еще нужно решиться. В неядерном исполнении шансов у российского флота нет. Что автоматически ставит под вопрос существование Балтийского и Северного флотов как минимум. Черноморский флот занят Украиной, Тихоокеанский, без сомнения, будет немедленно занят противостоянием как с флотом США на Тихом океане, так и с флотом союзников — Японии в первую очередь, которая, конечно же, с удовольствием включится в события. У нее уже есть целый список задач, которые она будет решать, и Курильские острова с Сахалином здесь будут первыми в списке, но, думаю, не главными.

Есть ли у Кремля адекватный или хотя бы сравнимый ответ на неядерный конфликт с НАТО? Кроме мобилизации — нет. Но ее еще нужно суметь провести, в чем, будем говорить откровенно, есть серьезные сомнения. Не бывает так, что страна в руинах, а одна какая-то система — молодец. Катастрофа страны касается всех ее структур и всего функционала, не нужно иллюзий.

Второй сюжет применения трехсоттысячной группировки НАТО — вне зависимости от того, состоится столкновение или нет, но крах России (а вот к этому правящая клика ведет страну ускоренным маршем) поставит вопрос о взятии под контроль особо опасных объектов на всей весьма необъятной территории. И прежними 40 тысячами здесь точно не обойдется. Поэтому и резкое увеличение численности сил быстрого развертывания плюс отдельные страны вроде той же Польши уже объявили о существенном увеличении численности своих армий.

Проще говоря — формируется оккупационный потенциал как НАТО в целом, так и отдельных стран в его составе.

Нужно понимать, что это уже не просто политические заявления и декларации. Это создание структуры, которая будет готова к выполнению задач. Насколько хорошо — это отдельный вопрос, но созданная заранее, она дает в руки НАТО возможность реагировать буквально сразу. Как любит говорить один великий геополитик — «без раскачки».

Один государственный деятель принял страну с сохой и оставил ее с ядерной бомбой. Другой идет противоположным курсом — принял страну с ядерной бомбой, а вот оставит ли он ее хотя бы с сохой — тут есть сильные сомнения.

***

Теперь уже официально: 29 июня на саммите НАТО в Мадриде Швеция и Финляндия получили официальное приглашение вступить в военный альянс.

После выполнения всех процедур по присоединению общее число стран Североатлантического альянса вырастет до 32.

(Помнится, в армии на занятиях по политподготовке нас заставляли наизусть учить страны НАТО и страны Варшавского договора. Теперь эти два списка стали одним. С дополнениями и обновлениями)

Общая граница стран НАТО (которые сегодня признали Россию главной угрозой альянсу) увеличится с 1215 до 2600 км.

Здесь стоит учесть, что теперь НАТО контролирует обе стороны Балтийского моря, причем этот контроль двойной: на входе в Финский залив и в районе Датских проливов. По сути, теперь закрыть наглухо Санкт-Петербург можно просто натянув бельевую веревку поперек Балтики между финнами и эстонцами.

Песков регулярно заявляет, что спец-операция идет по плану. Стоит так понимать, что расширение НАТО — часть этого плана?

По ситуации вокруг Калининграда

Если Литва продолжит блокировать грузовое сообщение России с Калининградом, между двумя странами может вспыхнуть военный конфликт, заявил замглавы комитета Совета Федерации по международным делам Владимир Джабаров.

Российский режим, будучи полным банкротом, уже не может остановиться. Война и террор — все, что ему остается. С террором всё в полном порядке — сегодня принят закон, ужесточающий понятие «иноагент», которое уже мало чем отличается от приснопамятных «врагов народа». В новой редакции поражение в правах может коснуться фактически любого человека просто по усмотрению соответствующих органов. Финансирование из-за рубежа, что само по себе критерий весьма спорный — тысячи людей зарабатывали в интернете через иностранные сервисы, и по этому основанию их могли назначить врагами режима и ранее. Сегодня даже этот критерий отброшен, как избыточный. Если будет принято решение, никаких формальных критериев уже не нужно.

С военными упражнениями тоже все в полном порядке — конца-края спецоперации не видно, причем оговаривается специально, что она будет продолжаться до полной реализации планов, которые никто и не собирается оглашать. Но этого мало, и то тут, то там возникают все новые и новые точки напряженности, в которых Кремль угрожает применить военную силу.

Ситуация вокруг Калининграда заложена конфигурацией эксклавного положения этой территории. Она уязвима просто по определению, и пока еще ни одна страна, имеющая в своем составе подобную территорию, так и не сумела ее удержать. Либо в попытке защитить ее в конечном итоге терпела сокрушительное поражение.

Уже поэтому, обладая такой территорией, российскому руководству нужно было крайне аккуратно подходить к размахиванию дубиной, так как Калининград — слишком очевидная возможность создать критическую точку для давления на Россию. И ее создали. С формальной стороны Литва всего лишь исполняет решение Евросоюза, членом которого она является. Поэтому попытки свести дело к инициативе самой Литвы не получатся, она лишь реализует решение своего сообщества. Военные угрозы в такой связи тоже сложно будет свести к двустороннему конфликту: Литва — член НАТО, и перейти от косвенного противостояния на территории Украины к прямому конфликту — ну, это уже совсем другой уровень авантюризма.

Но деваться некуда. Остановиться Кремль не может. Он может лишь выбирать — репрессии внутри страны или внешняя агрессия. Другого выбора у него нет. Можно, конечно, и совместить. Но тогда всё закончится еще быстрее.