Резкий перезапуск цифровизации в России после его откровенного провала в ходе развязанного пандемийного террора ставит в очередной раз вопрос: в какую «новую нормальность» нас волокут? Их, как известно, две — западная «по Швабу» и китайский «социальный кредит».

По всей видимости, сегодня ответ на этот вопрос выглядит очевидным — Путин, полностью обанкротившись как политик и как руководитель страны, абсолютно соответствует характеристике, которую дали в «Трудно быть богом» первому министру дону Рэбе: «…Мы тут ломаем головы, пытаясь втиснуть сложную противоречивую фигуру орла нашего дона Рэбы в один ряд с Ришелье, Неккером и Монком, а он оказался мелким хулиганом и дураком. Он предал и продал всё, что мог, запутался в собственных затеях, насмерть струсил и кинулся спасаться к Святому Ордену…»

Обе новых нормальности, безусловно, бесчеловечны и исключают само понятие «гуманизм», поэтому рассматривать, какая из них лучше, просто бессмысленно. Обе хуже, как говорят в Одессе. Но обе их объединяет одно непреложное правило — добровольно принять их и согласиться стать нелюдью захотят немногие. Да, в любом социуме есть примерно треть, которые безропотно соберут вещи и пойдут колонной в Бабий Яр, поясняя себе и окружающим про то, что власти всё продумали и им виднее. Но с остальными всё будет совсем непросто.

Ввести любой из вариантов можно только принудительно и только в ходе крайне ожесточенного кризиса через насилие. В ходе «пандемии» западный и китайский варианты у себя на коренных территориях продвинулись достаточно далеко. На периферии — по всякому, но тоже подвижки есть. При этом сколь-либо устойчивое положение создано в Китае, во всяком случае, им удалось продвинуть «социальный кредит» за некую промежуточную черту, за которой система начинает существовать без внешнего тотального пресса, само население вписывается в ситуацию и начинает поддерживать ее. То есть — возникает классический тоталитаризм, в котором и власть, и социум поддерживают сложившуюся систему, несмотря на то, что она очевидно антинародна и бесчеловечна.

В России в силу целого ряда причин цифровизация и переход к новой нормальности провалились в 20-22 годах. В том числе и из-за того, что содержательно описали Стругацкие в отношении дона Рэбы.

Но логика отказа от суверенитета и вассального положения по отношению к Китаю диктуют, что попытку придется повторять. Но если в прошлый раз в России пытались протащить стандарты западной «новой нормальности», то сейчас, вне всякого сомнения, мы увидим китайские «мотивы». Повторюсь — понятий «лучше-хуже» здесь нет. Обе нормальности — про тотальное управление через террор. Разница между ними заключается в парадигме, которой будут руководствоваться две версии выстраиваемых экономик. Китайская будет строиться на разрешительном принципе: запрещено всё, но в зависимости от рейтинга человеку будет что-то разрешено. Западная система — это система запретов. Разным социальным стратам будет запрещено что-то, но разрешено все остальное.

Инструментом контроля становятся цифровые деньги — по сути, талоны, наличие которых и позволяет приобретать какие-то материальные блага. В строго разрешенном объеме, ассортименте и по времени.

Понятно, что без прописки каждого человека в реестрах осуществлять контроль невозможно. И снова разница — китайский вариант подразумевает «вписку» человека на принудительной основе, западный стандарт — формально добровольное присоединение человека к этой системе. Понятно, что добровольность условная: не присоединился — деклассирован. Население уже отдрессировано, и само, добровольно относится к социальному террору. Мало того — оно само объясняет, что это хорошо.

Китайцам ничего самим себе объяснять не нужно, от них этого и не требуется. Им сообщили, что есть решение — и вперед. Несогласные подвергаются репрессиям.

Россия, судя по тому, что цифровизация разворачивается именно в принудительном режиме, уже выбрала китайский стандарт и будет идти по нему. А вот дойдет ли — тут, конечно, вопрос. В «пандемию» не вышло. Выйдет ли в ходе СВО, которая структурно ничем не отличается — тот же террор и насилие?

Автор — независимый политаналитик Анатолий Несмиян (@ElMurid)