На этой неделе страны Евросоюза не смогли договориться о ценовом потолке на российскую нефть, который предложили установить государства «Большой семерки», чтобы ограничить доходы РФ от нефтяного экспорта. Большинство стран ЕС согласились с потолком цен $65-70 за баррель, но Польша и страны Балтии выступили за ограничение на уровне $30-40. G7 и ЕС планировали с начала декабря запретить своим банкам, страховым компаниям, танкерам и портам оказывать любые услуги, связанные с морским экспортом нефти из РФ по цене, превышающей потолок. Эта мера должна дополнить эмбарго на поставки российской нефти морским путем, которое вступит в силу в Евросоюзе с 5 декабря. О том, как все эти меры отразятся на экономике России и о непредсказуемости Путина, Русская служба RFI поговорила с экспертом по нефтегазовому рынку Михаилом Крутихиным.

RFI: Что означает потолок цен на российскую нефть и какое отношение он имеет к санкциям?

Михаил Крутихин: Некоторые думают, что потолок цен — это ужесточение санкций, но на самом деле все наоборот. Шестым пакетом санкций Евросоюза было принято решение прекратить закупки российской нефти морем, начиная с 5 декабря. Ранее это уже сделали Великобритания, США и Канада, а теперь страны ЕС — за редкими исключениями. Для того, чтобы не подвергать разбалансированию мировой рынок нефти, решили разрешить странам, которые к этим санкциям не присоединились, закупать и дальше российскую нефть, но только по цене, ограниченной этим потолком.

Это не дополнительные санкции, а некоторое их смягчение.

Мы пока не знаем, каким будет потолок на российскую нефть. По данным Bloomberg и Reuters, цена будет, вероятно, в коридоре $60–70 за баррель. Если это произойдет, то не очень понятно, как это повлияет на доходы России, потому что сейчас российская нефть продается приблизительно по той же цене. Два дня назад была цена 70 долларов 12 центов.

Если будет вводиться потолок $65, он не сильно повлияет на российские финансы. Мы видим по документам правительства России, что на следующие три года там ожидают, что цена нефти будет примерно 60–70 долларов за баррель, а добыча будет 9–10 миллионов баррелей в сутки. В этом случае, как утверждает правительство, Россия будет получать 8 триллионов рублей в год от нефтяной торговли.

Бюджет рассчитан на такие поступления от нефти, поэтому такой высокий ценовой потолок $60–70 коммерчески на Россию не сильно повлияет.

Но здесь есть другие моменты, которые мы не учитываем.

Момент номер один — решение Путина. Он заявил, что в страны, которые будут участвовать в схеме потолка цен, Россия не будет поставлять нефть. Это подтвердил и вице-премьер Александр Новак. Вроде бы, при высоком ценовом потолке можно было бы нефть поставлять, но есть вероятность, что Путин решит: не будем унижаться, не будем туда нефть поставлять.

Он же угробил газовый экспорт России. Это не европейцы сделали, а Путин сократил его до нынешних размеров. Вот и теперь он объявил, что не будет поставлять нефть по этому ценовому потолку никому. Возможности такого российского самобойкота не надо исключать.

— То есть, по сути, российская власть может сама себе выстрелить в ногу?

Конечно. Если она откажется поставлять нефть в соответствии с принятым потолком тем, кто будет его придерживаться, то она сама себя накажет.

— Если говорить о санкциях, связанных с самыми доходными российскими отраслями, к которым так долго шел Евросоюз и которые вступают в силу с 5 декабря, какой они будут иметь эффект?

Давайте я назову вам цифры. Когда 5 декабря вступит в силу запрет на покупку российской сырой нефти, Россия теряет 51% своего нефтяного экспорта.

В 2021 году Российская Федерация экспортировала 231 миллион тонн нефти, сейчас уходят 118 миллионов тонн — страны, которые участвуют в санкциях, прекратят их покупать.

Это означает, что этот объем нефти России надо будет куда-то деть. Да, часть его они переориентируют на Индию, но есть сомнения. Во-первых, Индия очень осторожно относится к тому, что ей могут угрожать вторичные санкции. Кроме того, арабские страны, которые в Индию поставляют нефть, обещают, что будут огромные скидки — больше, чем российские. И куда деть эти 118 миллионов тонн, пока не понятно. Китай не будет брать больше, чем в предыдущие годы, ему некуда будет девать эту нефть.

— Речь идет исключительно о нефти или о нефтепродуктах тоже?

А как же, и о нефтепродуктах тоже! Россия поставляла на экспорт 144 миллиона тонн нефтепродуктов. Это было в прошлом году, а с марта следующего года 82 миллиона тонн нефтепродуктов она продавать не сможет. Те страны, которые их получали, объявили эмбарго (так, шестой пакет санкций ЕС предполагает запрет на покупку российских нефтепродуктов с февраля 2023 года).

То есть 57% нефтепродуктов Россия в следующем году продавать не сможет — они уйдут с рынка.

Китаю, Индии и азиатским странам нужно сырье, у них своих заводов по переработке больше, чем достаточно, это нетто-экспортеры. В России нет спроса на нефтепродукты, такие как низкокачественный мазут и прямогонный бензин, за границей их не купят. Это значит, что придется закрывать промыслы, скважины. Все это повлияет на объем добычи нефти в России.

В целом мы думаем, что к концу следующего года добыча нефти в России может сократиться на 50%.

— Прекратится ли после всего этого разработка новых месторождений?

Она уже прекратилась. Дело все в том, что, если в России нефтяная компания, которая открывает новое месторождение и думает коммерчески, она сначала инвестирует в новое месторождение. До того момента, когда затраты будут меньше, чем прибыль, проходит как правило от 7 до 15 лет. Сейчас в России компании не знают, что будет завтра или послезавтра, не говоря уже о планировании на 7–15 лет вперед. Вкладывать деньги, которые если вернутся, то только через 15 лет, никакая нормальная компания не будет. Этим может заниматься, скажем, государственная «Роснефть», которая управляется коррумпированными чиновниками. Потому что ей важно не коммерческий результат получить, а распилить как можно большие бюджеты. Вот они будут на какие-то новые промыслы идти.

— Россия фактически потеряла европейский рынок. Но возникает вопрос — почему раньше Европа не отказалась от российской газовой и нефтяной иглы. Это нельзя было сделать раньше или угроза была неочевидна?

Угроза была раньше. В 2005, в 2006, в 2009 году Россия прекращала поставки нефти на какое-то время не по коммерческим, а по политическим причинам, потом в 2014 в 2015 годах наполовину сокращала поставки на 6 месяцев. Потом Россия устроила газовый кризис зимой прошлого года. Тогда уже можно было понять, что с таким поставщиком энергоносителей ненадежно иметь дело и надо что-то делать.

Когда в январе 2007 Путин принимал решение закрыть нефтепроводную систему «Дружба», Венгрия, Чехия, Словакия, Германия и Польша могли бы спохватиться и начать разрабатывать планы получать нефть из других источников, но ничего этого не сделали. Все полагались на то, что с Путиным можно договориться и «Газпром» — надежный поставщик. Либо агентура России работала в этом направлении, либо это была недальновидность, глупость, либо, и я этого тоже не исключаю, коррумпированность тех, кто затянул решение с поиском альтернативных источников энергоносителей в Европе.

Источник — Русская служба RFI

Тупик для потолка цен. $30 за баррель. «Лукойл» остается в ЕС

Почему Путин для российской нефтяной индустрии опаснее потолка цен? Переговоры ЕС о предельной цене на российскую нефть зашли в тупик — есть ли выход? Болгария и Италия разрешат местным НПЗ «Лукойла» продолжать работу — как это укладывается в общую концепцию нефтяного эмбарго? Футболисты Ирана отказались петь гимн — что их ждет на родине?

Об этом — в эфире программы «Труба» с Кириллом Седовым и Михаилом Крутихиным.

У разбитого корыта

Беседа Михаила Крутихина и Юрия Рашкина.