Мне, в общем-то, понятна нервная обстановка и психоз у многих людей. Призывать вести себя спокойнее я не стану, нет смысла, у каждого нервяк проявляется по-своему. Хочу лишь уточнить, что сейчас никаких не то что выводов, а и элементарного анализа сделать невозможно, так как ситуация развивается в динамике. И достаточно хаотично.

Тем не менее определенные тренды формируются. Думаю, что за два-три дня они оформятся в какую-то более-менее внятную картину. Не думаю, что за два-три дня российская армия сумеет разгромить украинскую даже при самом благоприятном для себя раскладе. Однако на самом деле сейчас все решается на уровне организационном. Если украинская власть дрогнет и побежит — то, безусловно, всё развалится достаточно быстро. Не побежит — как знать. Иррациональный фактор в экстремальных ситуациях играет значительную роль.

В любом случае это станет ясно не сегодня. И не завтра.

Однако главное — не сегодня, и даже не завтра-послезавтра. Главное в том, что теперь эта кровавая каша стала колоссальной проблемой на годы. Через неделю на Украине начнется нехватка всего. Просто потому, что нарушены обычные цепочки движения товаров, денег, людей. Люди побегут — кому есть куда и на чём. Начнется бандитизм и криминал. Я помню, как кривили губы щирые украинцы, рассказывая про разгромленный магазин «Метро» в Донецке — экие дикари! Ну так это теперь будет по всей территории. И не потому что дикари, а потому что люди будут выживать. Другого способа им не оставят.

В армии США, внимательно изучив научные труды советского маршала Огаркова, создали в армии корпус гражданских специалистов. И вместе с любой армией вторжения этот корпус сразу же занимался перехватом управления обычной гражданской жизнью в занятых городах. Как раз для того, чтобы предотвратить подобный коллапс, с которым через месяц не справится никакая армия. Есть ли подобный корпус у российской армии? Не знаю. Но сомневаюсь. Сейчас главное: давай-давай.

Вот это проблема. Сами боевые действия на фоне этой проблемы на самом деле играют важную роль, но и только. А вот она-то и станет определять все дальнейшее.

Мое личное отношение к этой войне отрицательное. Безо всяких оговорок. Путин имел все шансы и возможности 8 лет назад решить проблему на порядок меньшими ресурсами и затратами. В первую очередь затратами человеческих жизней. Он не стал. Накопил все возможные противоречия и теперь, весь в белом, отдал приказ. Чем это все обернется — гибелью, разрушениями, будут погибать и военные с обеих сторон, но главное — гражданские. Они, в общем-то, уже гибнут. Как можно положительно к этому относиться — не представляю. Логика: пусть теперь ответят за разрушенный Донецк и Луганск и убитых гражданских — мне понятна, но опять же: отвечать будут не те, кто это начал, а те, на кого пришлет. Принцип коллективной ответственности я не разделяю. Каждый должен получать строго отмеренно и строго за свое..

Сейчас у нас на глазах формируется файда: тяжелейший и один из наиболее продолжительных классов конфликтов в истории. Файда может длиться столетиями, и прекратить ее невероятно сложно. Запад добился своего, создав критическое размежевание внутри одного, в сущности, народа. Причем не просто размежевание, а самовоспроизводящийся конфликт. Лет через двести забудут Путина, а конфликт останется. Это еще одно преступление, которое нужно записывать в счёт. Не Запада — с ним-то как раз все понятно и неинтересно. А вот российские и украинские «элиты» — их ответственность неизмеримо высока.

В общем, все пока идет по наихудшему сценарию. Наливать кровью глаза, брызгать слюной и орать в самозабвении лозунги я не стану. Никакие и ни в чью пользу-сторону. Это чужая война, здесь нет интересов ни российского, ни украинского народов. Поэтому и орать смысла нет. А пока дня два-три можно только смотреть, что происходит, и выделять тенденции, которые создаются прямо сейчас.

***

Я уже писал, что плодородная территория является ценностью для традиционного уклада хозяйствования. Более развитое индустриальное общество, обладающее технологиями интенсивного производства пищи, перестает критически нуждаться в территориях и переходит к борьбе за коммуникации.

В военной области смена технологического уклада приводит к тому, что новые военные технологии делают наличие «санитарных» и «буферных» зон малозначимыми. Индия и Пакистан, которые провели между собой три ожесточенные войны, установили ядерный паритет, основанный на не слишком большом количестве тактических ядерных боеприпасов и ракет средней дальности, способных поразить крупнейшие мегаполисы друг друга с нанесением неприемлемых потерь. Что немедленно привело к балансу страха и прекращению вооруженного противостояния в прямом виде.

Сам факт того, что для современной России «приближение» НАТО становится критической угрозой, говорит о сильнейшей технологической деградации, вынуждающей снова переходить к созданию «санитарных» зон, что, впрочем, уже никак не решает проблему безопасности, а значит — обессмысливает попытки их конструирования.

Для сильной и технологически развитой России наличие блока НАТО даже непосредственно на границах вообще никак не могло привести к постановке вопроса о безопасности, Советский блок и блок НАТО вообще непосредственно граничили друг с другом, но это не вызывало каких-то панических атак у руководства. Паритет обеспечивается на совершенно ином технологическом уровне — к примеру, космос, в котором СССР безусловно лидировал со своим проектом космических баз-станций, парировал превосходство западного блока в Мировом океане, а значит — не требовалось «догонять» США в морской гонке, которую СССР проиграл уже на старте. Бессмысленная трата ресурсов, которую невозможно было окупить созданием прямого паритета на море, была изящно решена непрямым образом через контроль другой среды. Но для этого требовался технологический уровень, сопоставимый с уровнем потенциального притивника. И он был достигнут.

Сегодняшняя война с Украиной — это война за территорию. Это попытка создать «санитарную» зону, что вообще-то говоря, абсолютно бессмысленно при полной потере космоса и невозможности борьбы в Мировом океане в совокупности с индустриальной и технологической деградацией страны.

С экономической точки зрения война с Украиной может выглядеть рациональной, если понимать: катастрофическое состояние, в которое режим загнал страну, окончательно исключает любое проектное развитие. Нет ни одного стратегического проекта, который режим мог бы выдвинуть и реализовать. А это значит — экономика развития для нынешней России совершенно неактуальна, и режим переходит к «набеговой» экономике. Которая характеризуется примитивным причинно-следственным рядом: набег-грабеж-дележ добычи. Так жили дикие пустынные и степные империи, существовавшие на этом типе экономики буквально одно-два поколения, после чего были вынуждены либо рассыпаться, либо переходить на более устойчивые модели хозяйствования. В этом смысле война с Украиной маркирует окончательный и бесповоротный отказ от любых проектов развития. А если учесть, что теперь Россия становится мировым изгоем, то окончательная технологическая и экономическая деградация пойдут в ускоренном темпе.

Банкротство режима вынуждает его воевать исключительно с целью самовыживания. Без набега, грабежа и дележа добычи он будет жрать сам себя, а этот процесс не только необратим, но и проходит в достаточно короткие сроки.

Проще говоря: теперь режим Путина — это беспрерывные войны до самого его конца. Пока он не распадется. То, что война ведется на остатках советской индустриальной мощи, мало что меняет в общей картине происходящего. В эмоциональном плане люди, конечно, покупаются на внешний антураж этой войны: спасем, поможем, накажем — но кто мешал это делать восемь лет назад? Никто. Просто сейчас война — это единственное, чем может режим продлить свое существование хоть ненадолго. А причину найти — ума много не надо.

***

Кстати, мне интересно. Вот вся эта свора беглых украинских «экспертов», оседлавших российские каналы и восемь лет облизывавших Кремль, рассказывая про его бесчисленные хитрые планы — они теперь репатриируются обратно на родину, нести в умы своих заблудших сограждан свет правды? Или будут держать здесь оборону до последнего рубля, выделенного на их ахинею?

И если уедут, то как осиротевшие ток-шоу без их воплей обойдутся?

Автор — независимый политаналитик Анатолий Несмиян (@ElMurid)