Неизбежная тема, которая возникает в ситуации ответа на вопрос «что делать» — это тема образа будущего.

В обстановке краха предыдущей модели (или системы) на какой-то период огромные массы людей утрачивают ориентиры, привычное целеполагание, теряются в водовороте событий. Именно в этот момент критической востребованностью становятся образы будущего, которые выполняют роль кристаллов-зародышей будущего социума. Тот, кто сумеет предложить наиболее привлекательный, имеющий максимальную аудиторию образ, и, конечно, выиграть ожесточенную схватку с другими, конкурирующими, образами — тот и станет собирать вокруг себя новую социальную систему. Она совершенно необязательно будет лучше предыдущей — достаточно вспомнить крах СССР и вброшенный образ рынка, который решит все проблемы. И чем это в итоге обернулось.

Без образа будущего вступать в борьбу за него нет ни малейшего смысла. Если у вас нет своего, вы будете жить в чужом. Очень похоже на известную фразу об армии: кто не хочет кормить свою, будет кормить чужую.

Так что же такое за зверь этот образ?

На самом деле это достаточно понятная штука. Понятная в описании, но очень непростая в содержательной части. Но содержательную я как раз опущу, так как важно понять — что это такое.

Человек — существо социальное. Вне общества он не может существовать и быть человеком. Даже самые оголтелые мизантропы, ненавидящие или отрицающие общество, не могут отрицать или ненавидеть то, чего нет. Для мизантропии им нужно общество. Самым страшным наказанием для человека является изоляция от общества или изгнание из него. По сути это отложенная казнь.

Поэтому первой составной частью любого образа будущего всегда должно быть описание идеального общества. В котором хочется жить.

Вторая составная часть образа будущего и, пожалуй, центральная его часть — это человек. Идеальный житель этого идеального общества. Если взять любую мировую религию, любую светскую идеологию, в них всегда есть идеальный представитель этой религии или идеологии. Идеальный правоверный мусульманин, истинный христианин, строитель коммунизма или человек свободного мира. Без концепции идеального человека любой образ будущего не имеет ни малейшего смысла, именно поэтому его выписывают тщательно, в подробностях и с огромной системой запретов и обязательных качеств, определяя по ним систему координат и ценностей.

Кстати, о ценностях. Их всего лишь две. Свобода и справедливость. Любой образ будущего берет за основу одну из этих ценностей и делает ее базовой. Вторая идет либо «прицепом», либо отбрасывается и игнорируется. Пожалуй, только христианство сумело совместить (и довольно удачно) обе ценности в своем концепте, сделав центральными одновременно и свободу воли (выбора), как индивидуальную характеристику человека, и справедливость, как категорию отношений в обществе. У остальных религий и идеологий подобное совмещение либо отсутствует, либо баланс смещен в пользу одной из ценностей. Ислам и социализм тяготеют к справедливости, западная демократия — к свободе.

И, наконец, третья составляющая образа будущего. Если точнее, то это, скорее, обязательная характеристика. Он должен быть максимально адаптивным. Как можно больше людей должны увидеть в нем что-то свое, они должны интерпретировать этот образ сообразно своим культурным или даже цивилизационным особенностям. Две религии — христианство и ислам и две светские идеологии — социализм и западная демократия — обладают высокоадаптивными свойствами, что и послужило причиной их максимально широкого распространения по земному шару. Иудаизм, к примеру, адаптивными свойствами не обладает, а потому остался локальной религией, хотя именно из него выросли обе мировые. Правда, иудаизм, скорее, был инструментом сохранения идентичности рассеянного по миру народа, его идентификационной принадлежностью. И с этим как раз иудаизм справился очень даже неплохо. Для двух других религий — индуизма и сложной системы китайских воззрений — адаптивности мешает сложная метафизическая основа, тяготеющая к специфическим цивилизационным кодам Индии и Китая, а потому широкого распространения за ареал существования этих двух цивилизаций их религии не получили. Собственно, их массовость обусловлена лишь массовостью живущих на территориях этих цивилизаций людей.

Адаптивность позволяет максимально широко распространить образ будущего в географическом плане, однако неизбежной платой становится выделение и возникновение разных версий одного и того же образа. Причем разные версии одного образа будущего конкурируют и даже враждуют между собой особенно ожесточенно, что вполне очевидно, так как наибольшие противоречия возникают там, где различия минимальны. Самые злейшие враги — это близкие родственники. Если возникает близкородственная вражда, она носит абсолютный характер.

Собственно, это и есть описание того, что называется образом будущего. Наполнить его содержанием — ключевая и зачастую невыполнимая задача, на которой «засыпаются» очень многие. Но без цельного, внутренне непротиворечивого и имеющего разноуровневые языки описания образа никто не сможет победить ни в какой борьбе. Борьба за умы — это главная задача в строительстве нового общества. Тот, кто ее решит, и тот, кто предложит его точно по времени и по месту — тот уже на две трети победитель.

***

Это продолжение материала Анатолия Несмияна про ненасильственное сопротивление, по ссылке — первая часть.