Возможный (хотя все еще гипотетический) приход Байдена и его команды в Белый дом поставит ряд вопросов, прямо касающихся текущей ситуации в России и около нее.

Вначале исходные данные. Байден в своей предвыборной программе заявлял о возобновлении участия США в Парижском соглашении по парниковым газам, откуда Трамп вышел. Во-вторых, Байден неоднократно заявлял о необходимости прекращения субсидирования нефтегазовой отрасли и более того — о необходимости возвращения к запрету на добычу нефти и газа на землях федерального правительства — на суше и на шельфе. Запрет коснется добычи одной четверти добычи всей американской нефти и восьмой части американского газа. Они уйдут с рынка.

С чем связана такая политика? С идеи демократов о необходимости захвата лидерства в производстве «зеленой» энергии — проще говоря, из возобновляемых источников. Определенная логика в этом есть, причем логика весьма жесткая. Европа к 40 году снизит потребление углеводородов вдвое — с этой оценкой согласны практически все. Включая, кстати, и российских нефтяных олигархов, в частности, одного из руководителей Лукойла Федуна. Сокращение потребления углеводородов будет компенсировано как раз возобновляемой энергией, а значит — Европа однозначно будет претендовать на мировое лидерство в технологиях и ее производстве. Чего демократы США категорически не желают, рассчитывая создать условия для собственной промышленности.

Для этого демократы намерены создать экстремальные условия и фактически управляемый кризис в своей экономике, рассчитывая именно через кризис ускоренно выйти в лидеры по разработке, внедрению и производству «чистой» энергии.

Однако это вопрос перспективы. А вот в текущем разрезе простое обрушение добычи, несомненно, скажется на положении нефтегазовой отрасли и энергетических компаниях США. Кроме того, решение Байдена может если не убить, то существенно осложнить жизнь сланцевому сектору, который и без того существует в экстремальной обстановке.

Казалось бы — Кремль должен только приветствовать желание Байдена создать проблемы американским производителям, так как это существенно облегчит жизнь странам-бензоколонкам типа России. И да, и нет.

Байден — строитель конфликта Россия-Украина. И успешный строитель. Конфликт создан и существует до сих пор. Трудно сказать, чем и каким местом вообще думал Путин в 14 году, но он отыграл полностью свою роль ведомого на веревочке, который выполнил все пожелания Байдена, руководящего украинской политикой в те годы. Конфликт создан, и Путин до сих пор находится в его капкане.

Экономическая подоплека конфликта — США взяли под контроль транзитный коридор поставок российских углеводородов в Европу. И продолжают этот контроль удерживать. Мало того — сегодня возник новый игрок с теми же целями — Эрдоган. Угроза вмешательства Турции в российско-украинский конфликт по сценарию карабахского сегодня весьма высока.

Возникает вполне очевидная картина — в случае принятия Байденом решений по созданию проблем собственной нефтегазовой отрасли он будет обязан «расшить» эти проблемы, убрав с рынка конкурирующие объемы углеводородов и создав для своих производителей более комфортные условия. Сразу возникает вопрос — за чей счет? И ответ на этот вопрос не менее очевиден — за счет России.

В случае обострения украино-российского конфликта США и Запад в целом могут ввести «калечащие» санкции против российской нефтяной отрасли либо руками Украины перекрыть транзит углеводородов в Европу по трубопроводным системам. Либо то и другое вместе. Проблемы Украины и выпадающие при этом доходы от транзита, скорее всего, как-то компенсируют, причем за счет России — как это уже произошло в декабре 19 года, когда Газпром без звука заплатил 3 миллиарда долларов Украине, о которых наша пропаганда скромно не вспоминает. Ну, а не получится с компенсацией — тоже не беда. Украина должна нести бремя своего гордого звания «форпост европейской цивилизации».

Подобный сюжет уберет с европейского рынка существенную часть нефти и газа, что скажется на их ценах, а значит — даже при уменьшившейся добыче и экспорте американские производители останутся в прибыли. И как знать — не в большей ли, чем сегодня. Проблемы Путина и его клики, безусловно, никого интересовать не будут. Ответить на санкции Кремлю нечем (кроме озабоченности), а вот коллапс экономики станет вопросом вполне недолгого времени.

На самом деле этот сюжет вполне мог быть реализован и раньше, но приход Трампа несколько отодвинул его по времени. Теперь, если (или когда) Байден встанет у руля, к этому сценарию вернутся снова. С некоторыми, конечно, коррективами — в частности, за четыре прошедших года в регионе активно начала действовать Турция. Тонкость в том, что планы Эрдогана могут быть подверстаны к планам демократов. Во всяком случае, в том, что касается перекрытия российского транзита в Европу, они точно совпадают.

***

Байден заявил, что до вступления в должность не может формулировать политику США. «Но я хочу восстановить тесные, тесные отношения союзничества как в Европе, так и в регионе Индийского и Тихого океана», — добавил он.

Речь, по-видимому, идет о восстановлении проекта двух зон мировой торговли — Транстихоокеанского и Трансатлантического партнерства. Правда, теперь с проектом ТИП на Тихом океане возникает некоторая проблема — его придется увязывать с созданной Китаем зоны, в которую входит немалое число стран, выразивших в свое время желание участвовать в американском ТИП. И в этом смысле конкуренция двух крупнейших экономических кластеров будет только обостряться. Парадокс в том, что зонирование мировой торговли в любой конфигурации отвечает интересам глобалистской элиты. Сам по себе проект двух Партнерств — ответ на тупик, в который попала мировая экономика после краха СССР. Победа Запада в мировом масштабе немедленно поставила перед ним проблему резкого роста энтропийных процессов в его системе. А потому выход был найден в искусственном разделении мировой системы на несколько суперкластеров, которые и обеспечат необходимую для выживания конкуренцию.

Правда, в таком проекте должна быть создана и «зона разлома» — пограничная территория между двум я Партнерствами, аналог Третьего мира во времена существования двух мировых блоков. Третий мир служил своеобразной «энтропийный ямой», куда сбрасывались противоречия, накапливаемые обеими системами — как внутри них, так и между ними.

Зона разлома начала формироваться при Обаме. Арабская весна создала огромные хаотизированные пространства. Между Россией и Европой также был создан разлом в виде хаотизированной Украины. Теперь, в связи с возникновением мощного экономического объединения вокруг Китая, эта зона объективно грозит расшириться за счет России и некоторых стран Центральной Азии — как санитарный кордон между Китаем и Европой.

В любом случае возвращение к проекту двух Партнерств — это очевидная угроза для России. Не просто нынешнего режима, а России, как субъекта политики и экономики. Это внешняя угроза, дополняющая угрозу внутреннюю — политика правящей клики однозначно ведет страну к катастрофе и возможному распаду, что, впрочем, только вписывается в идеологию зон разломов между двумя Партнерствами. И, естественно, демократы Байдена будут делать все, чтобы оказать правящей России клике помощь в окончательном уничтожении страны.

Автор — Анатолий Несмиян (@ElMurid)