Короткие новости, мониторинг санкций, анонсы материалов сайта и канала "Кризистан" – в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь!

А.Несмиян: «Это в чистом виде мировая война»

Экономические риски китайского вируса

Безусловно, всё, что сейчас происходит в мире вокруг пресловутой «пандемии» — это в чистом виде мировая война. Выглядит она иначе, чем предыдущие, но содержательно ничем от них не отличается.

Кризис капитализма неизбежно вытекает из его кредитной природы, а значит — кризис неплатежей приводит к необходимости списания долгов. Весь вопрос — за чей счет. Проигравший войну и платит репарации победителям.

В ходе войны происходит еще несколько крайне важных и полезных вещей — уничтожается материальная и промышленная база, чем существенным образом снижается давление на рынок со стороны предложения. Испаряются в никуда «миноритарные» деньги — деньги частных лиц, которые в ходе войны стремительно беднеют и нищают. Что обнуляет все социальные гарантии.

Итог масштабной войны — это всегда перезапуск мировой экономики и новые кредиты, которые теперь обеспечены новым строительством новых мощностей. Обнищавшее население готово работать за очень дешево либо готово отказаться от социальных гарантий. Цикл повторяется.

Так было в предыдущие разы и к этому (с теми или иными допусками) дело идет и сейчас. Разница лишь в том, что вместо ковровых бомбардировок идет волна тотальных банкротств. Скажем, в России к концу года перестанут работать и навсегда закроются более 55% всех кинотеатров от числа тех, которые были в начале года. Отрасль по сути, перестает существовать в том виде, в котором она была совсем недавно. Чем это отличается от беспощадных бомбардировок — да ничем. Результат, во всяком случае, тот же.

Правда, у всех мировых войн были и другие, побочные, следствия. В частности, в никуда исчезали архаичные и нежизнеспособные формы и системы управления. После Первой мировой исчезли Германская, Австро-Венгерская, Российская и Османская империи. Вторую не выдержала Британская и Японская империя (пишу по памяти — может, и забыл кого). Кто окажется за бортом в этот раз — вопрос, хотя и не такая уж и большая загадка. Архаичные диктатуры должны будут развалиться, а на их месте (хотя и в значительно урезанном виде) будут создавать современные анклавы цивилизации. Видимо, с помощью нового варианта «плана Маршалла».

Мировая война всегда заканчивается не просто перезапуском экономики, а перезапуском на новом уровне. Более высоком. Что, в общем-то, неудивительно — в ходе войны опережающим темпом развивается военная индустрия, которая затем индуцирует в гражданские отрасли наработанные технологии.

Нынешний кризис вроде бы не развивает ВПК — никто никого не бомбит. Но зато вкладываются колоссальные суммы в мед-био-фарма-генно-эко- технологии, и вкладываются прямо сейчас. А названные технологии (и несколько десятков других) составляют базу Шестого уклада. Именно он и должен прийти после войны. И придет. Не ко всем, конечно, а к тем, кто будет готов.

Возникает проблема — что делать с людьми старших поколений, которые не «впишутся» в этот дивный новый мир. Содержать их после победы — дело затратное и нерентабельное, в новую экономику они по большей части не впишутся. Поэтому «проблему старшего поколения» решают прямо сейчас — оно должно погибнуть в войне. Погибнуть в прямом смысле этого слова. А значит, по всему миру, и главное — в развитых странах, которые и должны перейти в новую экономику, прямо сейчас происходит геноцид. Он, кстати, выглядит вполне естественно — что может быть естественнее смерти пожилого человека от инфекции? То, что пожилому «слегка» помогают, создавая для него чудовищные условия, загоняя в стресс, оказывая помощь как придется (ну вы же понимаете, больницы перегружены!) — то это издержки процесса.

Любопытно, кстати, взглянуть с этой точки зрения на китайский и на шведский «кейс». В Китае и Швеции «эпидемия» уже отбушевала, и у них все хорошо — на зависть окружающим. Смертность близка к обычной. Но нюанс в том, что шведы и китайцы уже пришли в новый дивный мир — шведы в массе своей либо чипированы, либо морально вполне готовы к любым подобным массовым идентификационным технологиям, на которых будет базироваться Шестой уклад. У китайцев своя собственная модель — что-то типа «социального паспорта», который поголовно охватывает большую часть населения. И этот «паспорт» тоже предполагает включение данных о всех и каждом в общие массивы БигДаты, без которых Шестой уклад недееспособен. Возможно, поэтому ни в Китае, ни в Швеции уже не нужно воевать — они свою войну отвоевали заранее.

Исторический процесс — это в каком-то смысле аналог природной эволюции. Только для социальных систем. Он не плох и не хорош. Он не гуманен и не бесчеловечен. Он совершенно равнодушен. Накопленные противоречия требуют своего разрешения. В том случае, если в ходе кризиса возникнет новая система, в которой не будет старых противоречий, и эта система будет устойчивой — значит, она и станет на какое-то время доминировать. До того, как накопит свои собственные неразрешимые противоречия. А там — все по-новому. И главное — исторический процесс объективен. Он не нуждается в глубоко продуманном проекте. А значит — и в пресловутом мировом правительстве. Исторический процесс создает рамки, внутри которых и происходят исторические события. А уж кто и как вписывается в эти рамки — ему, процессу, глубоко безразлично.

И еще один момент, который нужно учитывать при рассмотрении модели «панедмия — это мировая война».

У любой войны есть воюющие стороны. Каждая из которых рассматривает войну как инструмент достижения своих целей и задач. Чаще всего цели и задачи носят относительно ограниченный характер и связаны лишь с изменением текущих переговорных позиций. Скажем, Россия полезла в Сирию в 15 году (при том, что буквально 4 года до этого Путин в предельно категорической форме заявил, что война в Сирии — не наше дело, пусть они там разбираются сами, а так-то мы, конечно, за мир во всем мире), так вот, Кремль был вынужден совершать интервенцию в Сирию в предельно авантюристической форме ради решения крайне утилитарной задачи — принуждения Турции к согласию на исходный формат Турецкого потока. Никакой иной задачи там не стояло и стоять не могло. Всевозможная борьба на дальних подступах или внезапно вспыхнувшая (аж кушать не могу) потребность помочь брату Асаду — это для скорбных умом потребителей вечерней телевизионной жвачки.

Однако бывают и другие ситуации. Редко, но когда они происходят, то вариантов не остается — и тогда война ведется до победного конца.

Именно этот случай и происходит сейчас. Два ключевых актора идущей войны вполне идентифицируются — это финансовый капитал и капитал промышленный. Кризис капитализма косит их по-разному, но в равной мере, и уже поэтому ожесточение войны до победного конца для них определяется лишь размером репараций, которые проигравшая сторона будет выплачивать победителю.

Две клановые группировки антагонистичны друг другу в вопросе получения базового дохода. У финансистов это доход от продажи денег (в самом упрощенном виде это тот самый ссудный процент, но на самом деле вариаций у него сегодня очень много), у промышленников — маржа (валовый доход минус все расходы). В обычное время обе группировки существуют в относительном балансе друг с другом, так как зависимы от благополучия друг друга, но кризис ломает все балансы и вынуждает воевать безо всякой оглядки и жалости к противнику и себе. Сопутствующие же жертвы в виде населения Земли их не интересуют и не беспокоят совершенно.

Повторюсь в энный раз — мировое правительство, а значит — некий демиург, планирующий свои козни, даже теоретически не способно возникнуть, не то что существовать и дееспособно что-то проектировать. А уж в состоянии начавшейся войны говорить о нем — признак полного отрыва от реальности. Хотя бы потому, что даже в обычной ситуации мировое правительство — это кто-то, кто стоит над клановыми групповыми интересами (маржа vs ссудный процент), а значит — у этого кого-то должен быть независимый источник дохода, причем существенно больший, чем совокупный доход обеих группировок. Иначе кто ж его слушаться-то будет? Как говаривал Вий, поднимите мне веки…

В общем, тема эта бесперспективная по определению. А вот интересы — это и есть то, что проектирует текущую реальность. И интересы промышленников и финансистов — величина вполне вещественная, которая может быть рационально смоделирована. И вот на основании этой модели (говоря строго, модель — это упрощенное представление реальности, поэтому моделей может быть несколько), но в любом случае на основе модели уже можно искать и находить закономерности. С мировым правительством — увы, никаких закономерностей быть не может. Сверхчеловеческая сущность (а именно такими свойствами наделяют его верующие в него) принципиально непознаваема.

Итак. Война между двумя группировками идет за тот проект мироустройства, который позволяет источнику дохода группировки-победительницы доминировать в будущем новом и светлом (для нее) мире. Модель финансистов — это доллар в качестве единой мировой валюты, а противоречие, являющееся источником развития этого проекта — деление мира на несколько (идеально — две) конкурирующие между собой зоны. У глобалистов такой проект существует, и хотя с приходом Трампа он был задвинут за печку, шанс на его реанимацию вполне реален. Хотя, видимо, уже и с определенными корректировками. Это, конечно, проект двух Партнерств — Тихоокеанского и Трансатлантического.

Проект промышленной олигархии более сложен, но тоже вполне логичен — разбиение мирового валютного пространства на валютные зоны во главе с региональной валютой зоны, которая является клиринговой для всех «зональных» национальных валют. Мировая валюта заменяется пулом клиринговых валют, чем обеспечивается подчиненное положение финансовой олигархии, при этом конкуренция возникает между валютными зонами — так что и здесь с источником развития все в полном порядке.

При этом и та, и другая группировка прямо заинтересованы в переходе на новый технологический уклад просто потому, что нынешний исчерпал себя.

Проблема любого технологического уклада заключается в том, что вначале новые технологии невероятно маржинальны — гигантские прибыли пионеров возникают за счет того, что первый, кто на них перешел, давит конкурента и ценой, и объемом, и качеством. Однако конфетно-букетный период, как обычно, заканчивается быстро и лодка любви разбивается о семейный быт. Технологии становятся доступными, конкуренция растет, норма прибыли падает и в конечном итоге рентабельность становится ниже кредитной ставки — что и приводит к долговому кризису и новой катастрофе для всех участников соревнований и всех олигархических группировок. Изоляционисты, глобалисты — под нож кризиса идут все.

Пятый уклад исчерпал себя. А потому в его рамках нет ни малейшего резона реализовывать проект-победитель. И в этом смысле единственная точка совпадения интересов воюющих сторон — это согласие на переход к новому укладу. А вот по какой траектории будет происходить выход на новый уклад — это и есть противоречие, которое в числе прочих будет решаться в ходе идущей сейчас войны.

На мой взгляд, финансовая олигархия заинтересована в ускоренном переходе по более чем веской причине: шестой уклад — уклад производящий, в отличие от пятого. А значит — конкуренты уже этим получают преимущество. Поэтому нужно опережать их на переходе и удерживать преимущество в процессе. Неудивительно, что нынешняя пандемия связывается именно с глобалистами, которые не особо и скрывают своего интереса в текущем сценарии происходящего. При этом финансовая олигархия опережает в темпах конкурентов хотя бы тем, что у них есть финансовый инструмент — единая мировая валюта, а вот финансовый инструмент промышленной олигархии — пул клиринговых валют — еще только предстоит создать.

Из сказанного можно сделать вывод.

Он, конечно, довольно гипотетический, но на мой взгляд, вполне логичный. Выборы в США — рубеж. Они определят аппаратные возможности и ресурсы, которые получит будущий победитель в этой войне. В случае победы Байдена карантинные мероприятия по всему миру будут усилены, переход к проекту двух Партнерств будет реанимирован, причем четыре года, упущенных за время президентства Трампа, нужно будет наверстывать в ускоренном формате, а значит — недовольство и протесты миллионов людей по всему миру нужно будет гасить террором и прямым фашизмом. Что это такое — мы видим уже сегодня на примере как зарубежных карантинных мероприятий, так и отечественных. Тот же Собянин, создавая из Москвы Освенцим и Дахау, покажется невероятным гуманистом по сравнению с тем, что будут творить глобалисты в процессе ускоренного перехода к новому дивному миру.

В случае победы Трампа можно ожидать ослабления террора как в самих США, так и по всему миру — но не от избытка гуманизма у Трампа и стоящей за ним промышленной олигархии, а потому, что в ходе второго срока ему нужно будет создавать базовые предпосылки для перехода в своей версии. Они не требуют перехода прямо здесь и сейчас, а потому избыточное отвлечение ресурсов на террор против населения выглядит в этом случае лишним. Переход к новому укладу и новому миру в версии промышленной олигархии будет более плавным, а потому к нему можно адаптироваться и без технологий массового террора. Или во всяком случае они будут более щадящими — но опять-таки, не нужно иллюзий — гуманность здесь совершенно ни при чем. Просто нет смысла проводить переход без создания своих прочных позиций и ослабления позиций конкурента. Промышленники отстают от глобалистов, а потому им как раз-таки спешить не нужно, им нужно наоборот — притормаживать процесс и укреплять свои собственные возможности.

И в этом смысле победа Трампа выглядит более предпочтительной в плане уменьшения текущих зверств, которые творят с людьми ставленники глобальной финансовой олигархии. Однако мы должны понимать, что в обоих воюющих между собой проектах наших интересов нет. Если, конечно, мы не банкиры или владельцы какой-нибудь промышленной корпорации.

Автор — независимый политаналитик Анатолий Несмиян (@ElMurid)

Читайте также:

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *