Биржевая паника, вызванная снижением кредитного рейтинга США, постепенно утихает. Но легче не стало: разговоры о второй волне кризиса в конце сентября и грядущей затем многолетней рецессии по-прежнему актуальны. Впрочем, некоторые эксперты более оптимистичны и утверждают, что правительства стран “большой двадцатки” все-таки вытянут. Кому должен верить частный вкладчик? Похоже, ему лучше полагаться на старый добрый здравый смысл: надеяться на лучшее, но готовиться к худшему.

Последняя рубашка

Одним из последствий экономического кризиса является сокращение частных сбережений. Что понятно: черный день наступил; накопленное тратится. В России ситуация хуже: за 7 лет стабильности, с 2000-го по 2007-й, много накопить не успели. Согласно данным ВЦИОМ на июль 2011 года (опубликованы 15 августа), сбережения имелись лишь у 31% россиян.

По утверждениям ВЦИОМ, доля людей, имеющих сбережения (потенциальных вкладчиков), возрастала с 22% (начало 2000 года) до 43% (конец 2005 года). Затем она стала сокращаться и перед началом кризиса летом 2008 года составляла 33%. Динамика понятна: за 5 лет люди накопили и вложились, например, в недвижимость. Затем кризис «съел» сбережения: год назад их наличием могли похвастаться лишь 25% россиян. Сейчас наблюдается восстановление, но цифра в 31% несколько лукава. Потому что до кризиса большинство потенциальных вкладчиков говорили об объеме сбережений около 1 млн. руб. А сейчас называют цифру в 300 тыс. руб. Те, кто сберегает, снова начали копить, но до восстановления докризисных объемов еще очень далеко.

Что делать потенциальному вкладчику с объемом в 300 тыс. руб.? Этого явно недостаточно для биржевой игры. Хотя отощавшие после кризиса брокеры с радостью допустят такого инвестора на рынок (порог входа по большинству операций опустился до $1 тыс.), много бумаг на $10 тыс. (300 тыс. руб.) все равно не купишь, максимум 1–2 вида. Инвестор вынужден будет сложить все яйца в одну корзину, потому что корзина слишком мала. А значит, портфель не удастся диверсифицировать, уменьшая риск. Это и в хорошее-то время опасно, а в кризис и вовсе напоминает ныне запрещенные казино.

Мелкому вкладчику можно воспользоваться ПИФами. Механизм коллективных инвестиций для того и создан, чтобы в большом и сбалансированном по рискам портфеле фонда продать вкладчику малую долю в виде пая. К сожалению, рекомендовать ПИФы мешает общая неопределенность на биржах. Посткризисный рост непременно начнется, но сейчас никто не знает, когда и в каких отраслях. И рост будет точечным (знаменитые точки роста). Поэтому большинство бумаг в портфелях ПИФов в обозримое время окажутся балластом, почти не приносящим дохода. На доходности пая это скажется самым негативным образом.

Еще одна возможность сохранить сбережения — банковский депозит. Ведущие банки нынче предлагают 5,5% годовых. И правильно делают, потому что в нестабильной ситуации не нужно разгонять инфляцию высокими ставками по вкладам. Это может привести к стагфляции (высокой инфляции без экономического роста). Остальные банки дают за депозит побольше — от 6% до 8% годовых. С учетом того, что Агентство по страхованию вкладов (АСВ) гарантирует депозиты до 700 тыс. руб. (и реально их выплачивает, как показали недавние истории), для мелкого вкладчика эта доходность получается безрисковой. Если не морщиться на низкий процент, то можно попробовать. Только не надо удивляться, если инфляция осенью вдруг возьмет резвый темп и превысит процент по депозиту, что будет означать реальные потери.

Пожалуй, лучшим выходом для мелких вкладчиков будет поиск реального бизнес-проекта. Множество владельцев малого бизнеса нуждаются в заемных средствах, но банковское кредитование им почти недоступно: не проходят по нормативам Банка России. Например, нужно иметь залог. А какой залог есть, скажем, у арендатора торговой точки в магазине? Только товар в обороте, под который, увы, не кредитуют. Мелкий вкладчик может этим воспользоваться и стать сам-себе-банком, забирая прибыль, но неся и риски. Разумеется, нужно искать проект, который ведут друзья или хорошие знакомые, причем ведут давно и пережили последний кризис.

Пример: в России за последний год резко (на 30%) увеличился объем импорта. Наблюдается посткризисное восстановление спроса на бытовую технику, одежду и т.д. Это привело к оживлению на рынке автомобильных грузоперевозок. В кризис этот рынок пережил серьезный удар: импорт упал, заказов не было, и множество техники было отобрано у мелких предпринимателей за долги по кредитам и лизингам. Наблюдались стоянки, забитые грузовиками, площадью в несколько гектаров. Техника продавалась по бросовым ценам. В это время один знакомый предприниматель собрал друзей, убедил их, что импорт восстановится, и предложил 2% в месяц (24% годовых). Собрал 1,5 млн. руб., купил фуру. Теперь вкладчики в его бизнес настолько довольны, что сейчас речь идет уже о второй и третьей аналогичных машинах.

Спекулянт жив!

Для вкладчиков с суммами от 500 тыс. руб. становится доступной биржевая игра. Этот объем позволяет сколотить минимальный портфель, сбалансированный по рискам. Правда, этих средств недостаточно для долгосрочной игры, но спекуляции с такой суммой начинать можно. Прикинем структуру портфеля.

Консервативная часть: похвальное слово в адрес всеми обруганных американских облигаций Treasures USA. Любой рынок нуждается в лидерах (маркет-мейкерах). Если на рынке обращается какая-то бумага, то должна существовать контора, где эту бумагу всегда обменяют на деньги. Пример: пункт обмена валюты. Для частного лица, не спекулирующего на Forex, лидером рынка является банк. В нормальной ситуации цифры на обменнике меняются, но валюта всегда в наличии. Если же вместо валюты гражданину показывают бумажку, где кривым почерком нацарапано: «долларов (рублей, евро) нет» или, как в 2010 году в Киргизии, «долларов нет — революция», то человек понимает, что таки да, наступил кризис. Лидером рынка мирового долга почти двести (!) лет были Treasures. Ведь американское правительство не только продавало, но и выкупало их. Всегда. С развитием электронных технологий сделки стали круглосуточными. Просто так лидером рынка не становятся — нужно приобрести доверие инвесторов.

Те, кто говорит, что США эмитируют необеспеченные доллары, говорят не всю правду. США выбрасывают на рынок не доллары, а Treasures. За объемом облигаций следит конгресс (и ругается с президентом по поводу увеличения госдолга). Но за объемом долларов следит минфин. И президент не может уговорить или приказать минфину увеличить долларовую массу, если не хочет досрочно лишиться поста. Минфин рассчитывает объем долларов по сложным, но открытым формулам — цифры можно узнать в режиме онлайн. Во время кризиса в июле—августе круглосуточный обмен Treasures на доллары ни разу не был приостановлен. А ведь предъявили за две недели на $378 млрд. больше, чем обычно. Минфин США сумел сдержать удар после снижения кредитного рейтинга, и это на самом деле достижение, показывающее перспективность бумаги.

Казалось бы, обычный инвестор не может купить Treasures, если только у него не завалялись «лишние» $50 млн. (стоимость минимального лота). А если завалялись, то он, наверное, уже не рядовой инвестор. Сами облигации купить сложно, но фьючерсы на них рядовому российскому вкладчику купить можно. Для этого нужно найти брокерскую компанию, которая откроет счет на американском рынке. В Москве их более 20. «Да, мы можем приобрести для вас фьючерсы на гособлигации США. Мы считаем эти бумаги перспективными, ведь котировки упали. Минимальный объем необходимых средств — $5 тысяч. А доходность, с учетом предполагаемого роста котировок, может превысить 7% годовых», — заявили в одной из крупных московских брокерских контор. Впрочем, большая часть компаний предлагают не более 4,5% (к тому же надо учесть, что с брокером придется поделиться частью дохода).

«Мы работали в Санкт-Петербурге, недавно открыли филиал в Москве. Чтобы войти на американский рынок, инвестору достаточно $1 тысячи. Купить фьючерсы на Treasures проблемы не представляет. Правда, на $1 тысячу вы купите всего одну такую бумагу. Если работать внутридневно (то есть в течение одного рабочего дня), доходность может превысить 10% годовых», — сообщили в более мелкой конторе. Консервативная часть должна составлять около 20% портфеля.

Теперь рисковая часть. Ситуация с самыми экономически мощными государствами сейчас до смешного напоминает проблемы обычного человека. Если вы много задолжали, а взятое в долг проиграли на бирже, единственный способ избежать банкротства — начать больше работать. То есть производить больше реальных благ, пользующихся спросом. Увеличивать ВВП, наращивая производство, если по-научному. Похоже, правительства сейчас «забили» на финансы (кредитный рейтинг снижен не только у США, но и у Японии) и всеми силами стараются стимулировать промышленный рост.

Поэтому главным объектом внимания инвесторов в ближайшие несколько месяцев должен стать реальный сектор. Включая сюда не только традиционные отрасли, но и телекоммуникации. Это касается не только иностранных бумаг, но и отечественных. Тем более что купить их проще, а упали они во время последней паники ниже, чем многие их аналоги не только на развитых, но и на развивающихся рынках. Так, с 22 июля по 16 августа индекс ММВБ снизился на 16,77%, а РТС — на 20,27%, тогда как Dow Jones потерял около 7%, индийский BSE30 упал на 8,9%, а китайский Shanghai Comp снизился всего на 6,8%. По некоторым отечественным акциям, например по «Газпрому» и «Северстали», падение составило до 19%.

Можно попробовать сыграть, особенно на стали. В сырьевом и энергетическом секторах подъем может задержаться. В целом доля незагруженных мощностей в мировой экономике сейчас составляет около 12%, что очень много. Недогруженность в развитых странах резко различается по отраслям: от 5% (сельское хозяйство) до 15% (высокие технологии). Но под незагруженные мощности обычно создается запас сырья, в том числе и топлива. Чтобы быстро начать производство при возобновлении спроса, а не платить за подорожавшую нефть. При начале промышленного роста цены на энергоносители начнут повышаться не сразу. И котировки соответствующих компаний — тоже.

Видимо, 70–75% портфеля полезно заполнить производственными активами. Сначала распределение по отраслям должно быть ровным. Но нужно внимательно следить за точками роста, ловить их и при необходимости продавать балластные бумаги и покупать растущие. Пример: в самый разгар кризиса с бюджетом и госдолгом США знакомый частный инвестор приобрел пакет акций Hewlett Packard. Его логика: «Это поставщик правительства и оборонки; проблемы у правительства — проблемы у компании; котировки упали, но я не верю, что Обама не договорится с конгрессом». Договорился. И мой знакомый получил 12% прибыли за месяц, когда на биржах царила паника. Здравый смысл, как и было сказано.

Вечные ценности

А он диктует, что не нужно поддаваться панике и бежать со стадом, в которое превращаются испуганные инвесторы. В моменты кризиса всегда дорожают защитные активы, в первую очередь золото. Не стал исключением и нынешний кризис (см. заметку «Поздно гибнуть за металл»). Всем хорошо золото в качестве актива! Кроме одного: его нельзя есть. И одеться в него нельзя: металл, холодно; и на работу верхом на мешке с золотыми монетами не поскачешь; и даже подруге из золотого слитка не позвонишь. Те, кто вложился в золото, — проиграли. Теперь это уже ясно: котировки упали.

Но что же делать тем вкладчикам, у кого объемы инвестирования превышают 1 млн руб.? Рекомендуем долгосрочную игру. Новости о кризисе оставили в тени тот факт, что за последние три года практически прекратились прорывы в высоких технологиях. Трехлетний компьютер или сотовый телефон — ныне рабочий инструмент, а раньше, бывало, устаревал за полгода. Налицо торможение прогресса. Прекратился приток капитала в разработки: высокотехнологичные отрасли пострадали едва ли не больше всех. Нет спроса: в кризис люди больше думают о хлебе насущном, чем о новом сотовом.

Но это означает, что задача возобновления технологического прогресса станет следующей после решения проблемы выхода из рецессии. Видимо, в посткризисном мире реальный сектор приобретет больший вес, чем финансовый. Причем добиваться этого будут рыночными методами. Сейчас шальные деньги хэдж-фондов (а это около $7 триллионов, что сравнимо с ВВП США — $12,4 трлн.) ищут себе применение. Фонды привыкли к спекуляции, к игре, а в реальный сектор не инвестируют, поскольку не знают точек роста. Пока кризис продолжают тушить деньгами, возможности для игры у фондов есть: одна последняя паника чего стоила. Но как только запустится промышленный рост, финансовые власти стран G20 моментально поднимут ставки. И начнут тонкую настройку налогообложения, ущемляя спекулянтов (такой налог уже введен в Германии) и поощряя технический прогресс. Тогда вложения в реальный сектор и в перспективные разработки станут выгоднее биржевой игры, что и развернет фонды в нужном направлении.

Для российского частного вкладчика это означает смену целей. От игры на котировках к дивидендной доходности по акциям и купонам по облигациям. От краткосрочных вложений — к долгосрочным, от риска — к относительной стабильности. Вкладываться в акции, оказывается, можно и на десятилетия. Российский частный инвестор никогда так не делал — а ведь во всем мире это основа, тогда как краткосрочная игра на котировках все-таки является уделом профессионалов. Анекдот в тему: в 2005 году на NYSE обратился потомственный фермер, который принес акции выпуска…1929 года. Оказывается, их купил за $1,5 тысячи его дед в далеком 1930-м, когда был по делам в Нью-Йорке. Во время Великой депрессии бумаги обесценились, и разозленный фермер зашвырнул их на чердак, где они и пролежали 75 лет. Внук нашел их, когда перестраивал дом. И не прогадал: после всех слияний и новых выпусков его раритет потянул на $2,5 млн. Бывает и такой способ инвестирования.

Павел Чувиляев, МК