20 апреля Государственная дума одобрила в первом чтении пакет поправок в федеральное законодательство о статусе Москвы — так называемый законопроект о реновации. Опыт законотворческой деятельности Госдумы текущего созыва не оставляет никаких сомнений в том, что законопроект успешно будет принят. С этим опытом знаком и мэр Москвы Сергей Собянин, который, не дожидаясь принятия законопроекта, попросил у Мосгордумы 100 млрд руб. на реализацию программы реновации. Поэтому уже сейчас можно говорить о том, что ждет москвичей в ближайшем будущем.

Обещания и реальность

Ключевые новеллы законопроекта о реновации подразумевают следующее: во-первых, вводится понятие «зона реновации», границы которой назначает исполнительная власть. Все объекты капитального строительства в зоне реновации подлежат сносу.

Во-вторых, в случае если там располагаются жилые дома, то собственнику квартиры исполнительная власть предлагает один-единственный вариант переезда. Если собственник не переезжает в предложенную квартиру добровольно в течение 60 дней, его выселяют решением суда. Собственнику предлагается в качестве компенсации не равноценная, то есть имеющая ту же самую стоимость, квартира, как того требует Конституция, а «равнозначная», то есть обладающая таким же метражом жилой площади.

В-третьих, законопроект подразумевает, что в зонах реновации отменяется действие всех градостроительных и земельных регламентов, отменяются строительные нормы и правила. Застройщик, входящий в зону реновации, не имеет никаких законодательных ограничений своей деятельности.

В-четвертых, создается некий Фонд содействия реновации, в уставную деятельность которого входят покупка и продажа недвижимости, а также осуществление строительной деятельности. Юридически фонд субсидиарен правительству Москвы. По сути, создается государственный девелопер и риелтор.

Помимо этих новелл текст законопроекта содержит огромное количество декларативных положений, как, например, положение о праве собственника на получение квартиры с сохранением района или округа проживания. Данное положение удобно для популистской поддержки законопроекта, однако не имеет никакой силы в виду заложенной в законопроект процедуры насильственного переселения. Или, например, в законопроекте говорится о том, что он направлен на решение проблемы жилого фонда индустриального строительства 1960–1970-х годов постройки и аналогичного ему. Это положение позволяет властям говорить о «программе сноса хрущевок», однако в логике законопроекта это беспочвенные рассуждения: объектом регулирования являются территории, те самые зоны реновации, а не здания. Кроме того, если следовать этому положению, то под снос можно отправить большинство построек в Москве начиная с 1960-х годов, поскольку строительные технологии в России с тех пор не так сильно изменились. Разумеется, сносить всю Москву никто не собирается, а значит, верна версия о том, что эти положения внесены в законопроект ради политических спекуляций.

Еще одним положением спекулятивного характера является утверждение, что законопроект направлен на снос «ветхого» и «морально устаревшего жилья». Законопроектом не даются определения того, что такое «ветхое» и тем более что такое «морально устаревшее» жилье. Российское право таких категорий не знает. Есть категория «аварийное жилье», есть процедура признания дома аварийным и его последующего сноса и расселения. Все необходимые законы и регламенты для работы с аварийным жильем у нас уже есть. К тому же вопреки разговорам о хрущевках как о «временном» жилье большинство из них строилось с расчетным сроком эксплуатации в диапазоне 75–120 лет. Многие еще и половины срока не простояли.

Строительный монстр

К чему приведет принятие законопроекта? И без того не слишком ограниченный законодательством Стройкомплекс Москвы получит полную власть над землей в городе. Фактически любой приглянувшийся Стройкомплексу участок земли можно будет бесконтрольно застроить. Возможно, на каких-то приглянувшихся участках земли и окажутся «хрущевки», может быть даже не в очень хорошем состоянии, и жильцы даже рады будут переехать. Но это будет не более чем побочный эффект. Прямой эффект же — это демонтаж института частной собственности в городе, а значит, обрушение так и не до конца установившихся капиталистических отношений, ставящих ценность частной собственности во главу угла. Это можно было бы счесть своеобразным подарком к столетию Октябрьской революции, если бы не одно «но» — подобного рода путь ведет не к социализму, но к архаизации общественных отношений, то есть скорее к феодализму.

Первым шагом к феодализму были Правила землепользования и застройки (ПЗЗ) Москвы, также принятые в этом году. Ключевые пункты правил были следующие. Во-первых, все уже выданные на момент разработки правил градостроительные планы земельных участков (ГПЗУ) возводились в статус закона. Это, по сути дела, снимало все градостроительные конфликты в Москве. Вне зависимости от статуса ГПЗУ — отменен ли он решением суда, отклонили ли его жители на публичных слушаниях, выходят ли они на митинги против точечной застройки — отныне отношения девелопера и городской администрации приобретают статус закона.

Во-вторых, ПЗЗ подразумевают возможность изменения или отмены охранного статуса без проведения публичных слушаний. Если девелопер хочет строить жилой комплекс в природоохранной зоне, то вопрос решает без учета мнения и интересов жителей. В-третьих, в кварталах, где не было проведено межевания, закрепляется межевание «по отмостке», то есть впритык к жилым домам. ПЗЗ закрепили существующие феодальные отношения и дали право аристократам Стройкомплекса как угодно распоряжаться городской землей. Однако еще оставалась земля под домами жителей, которая на тот момент была недосягаема для девелоперов. Это досадное недоразумение и призван изменить закон о реновации.

Политизация москвичей

Социальные последствия принятия закона о реновации сложно предсказать наверняка, однако уже сейчас можно наблюдать небывалую для городской повестки мобилизацию. В Facebook-группе «Москвичи против сноса» уже порядка 10 тыс. пользователей — жителей, активистов, муниципальных депутатов, журналистов, профессионалов. Союз архитекторов Москвы и Союз архитекторов России выступили с жесткой критикой законопроекта, также сделал и Совет по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при президенте. Парламентские партии проводят круглые столы, на которых ищут способы присоединиться к этой повестке, однако протест уже носит общегражданский характер и партии не могут взять его под контроль. Ведущие эксперты в области градостроительства и урбанистики также выступают с неприятием этого законопроекта.

Верным маркером массовой неконтролируемой мобилизации является то, что для тысяч людей участие в общественном движении является первым опытом. Это было очень хорошо заметно шесть лет назад на Болотной площади, когда люди говорили: «Я никогда не ходил на митинги, но теперь…» Сегодня то же самое говорят участники протестов против законопроекта о реновации. Тогда речь шла об избирательном праве, феномене во многом неосязаемом. Сейчас же речь идет о праве собственности — пожалуй, самом осязаемом, наглядном, очевидном праве после права на жизнь. И горожане не хотят, чтобы у власти была возможность отнять их честно заработанные и с любовью обжитые дома.

Автор — Петр Иванов, ведущий специалист кафедры территориального развития им. В.Л.Глазычева РАНХиГС

Процесс пошел:

Кремль множит протесты?

Зачем Владимиру Путину затеянные Сергеем Собяниным массовые сносы панельных и кирпичных «хрущевок», по новому закону, дающему мэрии право игнорировать волю граждан и лишающему их судебной защиты?

Кому нужна затеянная, как пишут, по заданию администрации президента скандальная кампания «Навальный — фашист»?

Зачем Кремль сам наступает на грабли недовольства и умножает протесты?

Эти темы обсудили член Политкомитета партии «Яблоко» Сергей Митрохин, политолог, глава Санкт-Петрбургского фонда «Республика» Сергей Цыпляев, активист партии Демократический Выбор Кирилл Шулика, журналист Znak.com Екатерина Винокурова, экономист Евгений Гонтмахер, политолог Константин Калачев, депутат Госдумы от ЛДПР Ярослав Нилов. Ведет передачу Михаил Соколов.