Экспортно-сырьевая экономика РФ умирает. Другой экономики в стране нет. Формально 52% ВВП обеспечивает потребительский рынок, но фактически на потребительском рынке вращаются деньги, вырученные от экспорта сырья. Падает сырьевой сектор – рушится бюджет – снижаются доходы населения – обваливается потребление. И так год за годом экономика по спирали сжимается и сжимается.

По размеру экономики большая Россия уже опустилась ниже маленькой Италии. А если считать на душу населения, то в 2015 г. РФ по ВВП скатилась ниже иных африканских стран – 72-ым местом между Габоном и Сет-Люсией еще пока можно даже гордиться. Перед кем? Ну, хотя бы перед хохлами, которые рухнули на 132-е место (между Узбекистаном и Республикой Конго). При нынешних темпах обвала через год для РФ будет актуален лозунг «Догоним и перегоним Зимбабве!». И это я даже не шучу.

Рухнет экономика – развалится и страна. И никакая «пятая колонна» не способна развалить Россию быстрее, чем это делают кремлевские дебилы. Не может государство существовать без экономики – это аксиома. Шансов на то, что «добрые дяди» пожалеют Рассиюшку и исключительно ради нее приподнимут цену на черную жижу, нет никаких. Но даже, случись такое чудо, оно ее не спасет, а лишь замедлит процесс умирания. Ни одна страна в XXI веке не может процветать, торгуя пердячим паром и трупами мертвых динозавров в жидком виде.

Выход один – строить и восстанавливать (пока еще есть, что восстанавливать) несырьевой сектор экономики. Это называется индустриализацией. Но для нее нужны громадные инвестиции, то есть потребны деньги. Лет 5-10 назад деньги были от продажи нефти, однако их разворовали, вывезли из страны (суммарный отток – более триллиона долларов с учетом нелегального вывоза) и просто просрали на всякие олимпиады. Гипотетически деньги могут дать «добрые дяди». Потом им, правда, придется отдавать, да еще и с процентами. Но это не проблема. Проблема в том, что никто РФ взаймы не даст. Дело даже не в санкциях за «крымнаш», а в том, что давать в долг тому, кто стоит одной ногой в могиле – это не инвестиции, а подаяние. Да и, по правде говоря, РФ стоит в могиле уже обеими ногами, осталось только лечь и глазоньки закрыть.

Выходит, шансов на спасение нет? Для кремлевского режима – ни малейших. Смиритесь с тем, что Путин – последний президент, которому удалось досидеть до конца срока (скорее всего, он даже третий срок досидит до конца). А вот Россия (в историческом смысле) еще пока может подергать лапками, как та лягушка, что упала в крынку с молоком. Задача индустриализации уже была решена в Советской России в предельно сжатые сроки – порядка 10 лет, причем в условиях, гораздо более сложных, чем сейчас, практически безнадежных.

Начнем хотя бы с того, что в Советской России не было двух главных ресурсов для индустриализации – рабочей силы и энергии. Потенциально рабочих рук было много – 80% населения страны жило в деревне, ковыряя сохой грунт. Но для индустриализации надо было высвободить эти рабочие руки, то есть поднять производительность труда в сельском хозяйстве. Если один крестьянин будет производить вдвое больше хлеба, молока и редиски, то второго можно будет поставить к станку. Если просто изъять из деревни 30-40 миллионов рабочих рук, то производство продуктов питания упадет вдвое и страну постигнет голод.

Коллективизация эту задачу решила – деревню разгрузили от «лишних» людей, преимущественно молодежи, которая успела хотя бы несколько лет в школу походить, при этом производство сельхозпродукции в СССР благодаря механизации не только не упало, а заметно выросло. Именно в этом и состояла цель коллективизации, а вовсе не в том, чтобы «сломать хребет «свободолюбивому» русскому пахарю», как блеет либерастня.

С энергетикой все было гораздо сложнее, однако и тут успехи налицо: выработка электроэнергии в 1932 г. по сравнению с 1913 г. увеличилась почти в 7 раз, с 2 до 13,5 млрд кВт·ч. Сложность дела обуславливалась тем, что в рамках IV техноуклада критическими технологиями являлось как раз производство электродвигателей и электрогенераторов, двигателей внутреннего сгорания и реактивных двигателей. Критические технологии – это те технологии, которые обеспечивают индустриальной державе, владеющей ими, качественное преимущество перед другими. Поэтому критические технологии НЕ ПРОДАЮТСЯ. Электродвигатели и реактивные самолеты продаются, а технологии их производства – нет! Кто желает с этим поспорить – попробуйте сегодня купить, например, лицензию на производство айфона. Ни за какие деньги вы этого не сможете сделать.

Советскому Союзу фантастически повезло – когда у нас приняли первый пятилетний план, в ходе которого должна была быть создана энергетическая база, в мире бушевал жесточайший экономический кризис, и жажда наживы сделала свое – буржуи рискнули поделиться с большевиками секретами. General Electric даже предлагала осуществить полный цикл строительства ДнепроГЭС, однако у Советов уже был готов проект (разрабатывали, кстати, тоже иностранцы), и у американской монополии закупили лишь сами гидроагрегаты. Да, формально автором проекта был советский инженер Александров, однако решающая роль принадлежит американскому инженеру Хью Куперу, работавшему главным консультантом при проектировании и строительстве.

Итак, в СССР есть десятки миллионов крестьян, готовых стать рабочими и есть электроэнергия, без которой индустрия немыслима. Осталось найти третий необходимый для индустриализации ресурс – финансовый. Без денег (инвестиций) экономика развиваться не может. Если построить завод стоит 100 миллионов – то вынь их, да положь, иначе никакого завода не будет.

Деньги могли дать зарубежные инвесторы, и советское правительство готово было на любые условия вплоть до признания царских долгов в обмен на инвестиции. Капиталисты гордо отказали русским голодранцам. Суммарно доля всех иностранных инвестиций (кредитов) в индустриализацию СССР – порядка 4%.

Деньги можно взять в займы у населения. По этой схеме в Египте правительство реализовало всего за год, вместо запланированных трех, строительство второго Суэцкого канала (канал-дублер). Необходимые для реализации проекта $8,5 млрд. были собраны всего лишь за 8 дней, за которые население Египта раскупило все облигации займа, выпущенные для финансирования мегастройки.

Однако в СССР конца 20-х годов население было нищим. Да, гособлигации продавались, однако в 1928-1929 гг. они обеспечили лишь 0,8 млрд. руб. из 7,7 миллиардов затрат. В 1932 г. на нужды индустриализации советское правительство потратило 27,5 млрд. руб., из которых с населения добровольно-принудительно через продажу облигаций изъяли всего 4 млрд. руб. Суммарно в первые две пятилетки «внутренние инвестиции» обеспечили порядка 23% всех вложений. Откуда же были взяты остальные 100-4-23 = 73% затрат на индустриализацию?

Басни про рабов ГУЛАГа оставим либерастам и прочим дрочителям на «Россию, которую мы потеряли». Раб может бесплатно долбить кайлом породу, но он не построит 4-моторный самолет и выведет пшеницу, которая может расти в приполярье. Если бы рабский труд был эффективен, мы бы до сих пор жили при рабовладельческом строе. К тому же даже труд рабов ГУЛАГа оплачивался (на руки они получали при освобождении все заработанное за вычетом расходов на питание, обмундирование, проживание и «услуги» вохры).

Открою вам великую тайну – инвестиции товарищ Сталин взял буквально из воздуха – просто «напечатал» необходимые десятки миллиардов рублей и раздал их предприятиям под 0% годовых. Надо было бы сотни миллиардов – и сотни бы «напечатали». Слово «напечатали» я пишу в кавычках, потому что на самом деле никто ничего не печатал, рубли это были безналичными, совершенно виртуальными.

Кто-то удивится: мол, это невозможно, если десятки миллиардов рублей вдруг хлынут на рынок, это вызовет дикую гиперинфляцию, ведь они не обеспечены потребительскими товарами! Дык, товарищ Сталин был не дурак, в вопросах политэкономии разбирался не пример лучше Егорки Гайдара и прочих чубайсов-путиных-дворковичей. Для того, чтобы десятки миллиардов НИЧЕМ НЕ ОБЕСПЕЧЕННЫХ рублей не прорвались на потребительский рынок, в стране был создан второй совершенно замкнутый финансовый контур, нигде не пересекающийся с контуром «наличных» денег.

Грубо говоря, у каждого предприятия был открыт специальный счет в Госбанке, куда перечислялись эти «инвестиционные» безналичные рубли. Поскольку они были безналичными и принципиально не могли быть обналичены, расчеты в этом контуре производились исключительно между предприятиями и государством. Скажем, тракторный завод, мог закупить у станкостроительного завода станки и заплатить безналичными рублями в «инвестиционном» контуре. А станкостроительный завод, получив от тракторного миллион этих безналичных рублей, тут же закупал стальной прокат на металлургическом комбинате; тот закупал уголь у шахты; шахта приобретала экскаваторы и бульдозеры на тракторном заводе.

Вот так эти деньги и носились по кругу, менялись лишь циферки на счетах спецсчетов этих предприятий в Госбанке. Проблему инвестиционного голода двухконтурная финансовая система решала полностью. Сколько бы не потребовалось экономике денег – они эмитировались одним росчерком пера. Ограничения для инвестора диктовались физическими факторами – если нет рабочих рук для строительства завода, значит и деньги для «инвестиций» печатать нет необходимости.

В этом случае есть необходимость повышать производительность труда. Эту задачу решало стахановское движение (движение изобретателей и рационализаторов). Производительность труда выросла на 5% за год? Выросла выплавка стали, чугуна, шахтеры выдают на гора больше угля? Железнодорожники сократили порожний пробег вагонов? Нефтяники увеличили межремонтный период работы скважин? Отлично! Значит, мы можем построить дополнительно еще пару сотен заводов – с инвестициями проблем нет от слова «совсем».

Почему вброс в оборот астрономических сумм не вызывал гиперинфляции? Потому, что безналичные рубли существовали лишь в виде записей в бухгалтерских книгах работников Госбанка. Эти «инвестиционные» деньги не могли получить шахтеры и комбайнеры в виде зарплаты, потому и на потребительский рынок они давления не оказывали, рост цен не провоцировали. И украсть их «эффективные менеджеры» не могли – как украсть безнал? Да и смысла в воровстве нет, поскольку купить на эти деньги обычный человек ничего не может. Про бегство капитала за рубеж даже говорить глупо.

Но инфляция во время первых пятилеток была довольно заметной. Отчего она возникла? Напомню, что 80% населения жило в деревне и зарплаты не получало. Крестьяне в 20-е годы вели отсталое полунатуральное хозяйство и в принципе могли обходиться даже без денег. Но когда миллионы сельских жителей переселились в города, они стали участниками товарно-денежных отношений. Картошку они уже не с огорода брали, а отоваривались в магазине. Соответственно, государство помимо «инвестиционных» эмитировало и самые обыкновенные бумажные рубли и медные копейки, которые необходимы для функционирования розничной торговли и сферы услуг.

Но если рабочие строят Магнитку и Турксиб, то зарплату они получают большую, а потребительских товаров больше не становится. ТНП производит легкая промышленность, которая не может развиваться, пока не создана тяжелая индустрия. Соответственно в тот период, пока основные усилия в Советском Союзе были сконцентрированы на создании базы экономики – металлургии, энергетического комплекса, транспортной системы, тяжелого машиностроения, денежная масса на руках у населения возрастала, и потребительский рынок, растущий крайне медленно, переварить ее не мог. Это и вызывало инфляцию.

Если кто сильно удивлен, то сообщаю: бесплатно в СССР никто не работал, более того, главный стимул для ударного труда был именно материальный, поскольку у нас в оплате труда была не «социалистическая» уравниловка, как на заводах капиталиста Форда. У нас господствовала самая «капиталистическая» из всех возможных сдельная система оплаты. Хочешь больше получить – выточи больше втулок, чем положено по плану.

Стахановское движение – это, конечно хорошо, однако оно ведет к увеличению зарплат, увеличение зарплат влечет за собой снижение покупательной способности рубля, а это в свою очередь подрывает материальный стимул. Какой смысл вкалывать, не жалея сил, если на полученную зарплату ты ничего купить не сможешь?

Вот для борьбы с инфляцией государство и выпустило те знаменитые гособлигации индустриальных займов. То есть рабочим платили хорошую зарплату, а потом часть фактически принудительно отбирали обратно. Мол, зачем тебе, товарищ, такие бешеные тыщи? Давай мы у тебя их пока заберем, а через 10 лет, когда у нас заработают предприятия легкой промышленности, государство тебе вернет эти деньги, да еще и с процентами – вот тогда ты и отоваришься ситцем, патефоном, путевкой в санаторий в Сочи и прочими приятными ништяками. Никакой иной задачи советские госзаймы не решали.

Результат налицо: индустрия на уровне ведущих держав того времени в СССР была построена в кратчайшие сроки и почти исключительно за счет внутренних ресурсов. Напомню, что объем внешних инвестиций (кредитов) был хоть и очень внушителен в физических величинах и очень важен в плане заимствования технологий, не превышал 4% от общего объема вложений. Топливно-энергетический комплекс мы подняли благодаря буржуям (спасибо, чо), рабочие руки получили благодаря успешно осуществленной коллективизации, а вот самый эффективный в мире инвестиционный механизм – двухконтурная финансовая система – наше русское ноу-хау.

Вопрос: можно ли применить фантастически эффективный механизм двухконтурной финансовой системы без Госплана, ГУЛАГа и товарища Сталина, который за всем этим бдит? Конечно! Уже в 1934 г. двухконтурная финансовая система была реализована Ялмаром Шахтом в Германии, которая была вполне рыночной и капиталистической страной. Правда, масштаб решаемых задач там был неизмеримо более мелким. Германии, изнуренной мировым экономическим кризисом, требовались колоссальные деньги на вооружение. Откуда их взять?

Вот для этого Шахт и скопипастил у Советов второй финансовый контур, в котором крутились безналичные марки. Ну и вообще, задача оживления экономики с помощью внутренних инвестиций тоже была решена довольно успешно – в течение считанных месяцев немцы по темпам экономического роста вышли на второе место после русских. Но, подчеркну, в Третьем Рейхе рост носил восстановительный характер, а не качественный, как в СССР, поскольку в Германии индустрия уже существовала, надо было лишь раскрутить маховик производства. Двухконтурная финансовая система позволила Германии в кратчайшие сроки восстановить свою военную мощь, не роняя жизненный уровень населения, а даже заметно подняв его.

«Экономиста» Путина Сталин расстрелял бы

Вкратце опишу ситуацию в РФ. 15 лет страна жила, проедая природные богатства. А чо б не жить, когда нефть стоит 100 баксов за бочку при промысловых издержках в $3, алюминий — $3.000 за тонну, никель — $32.000? Ныне же нефть упала в 2,5-3 раза, алюминий и природный газ – вдвое, никель – втрое. И это при всем желании нельзя списать на волатильность. У сырья все пиковые ценовые показатели миновали 8-9 лет назад. Наши правители тупо бездействуют, поскольку сами признали: они ничего сделать не могут, дескать, рынок рулит. А их задача — лишь посылать рынку «сигналы» путем насупливания монарших бровей.

Нет, потребление сырья в мире не упало, даже наоборот, выросло, просто ушла эпоха, когда продавцы сырья что-то решают, а само сырье является ценностью первого порядка. Что было главной ценностью в Средневековье? Нет, не золото, а земля. Чем больше у феодала земли – тем больше людишек, к ней прикрепленной. Тем выше его доход, выше положение в обществе. Есть земля – ты дворянин, человек первого сорта. А если у тебя подвалы ломятся от золота, но нет у тебя земли – ты человек третьего сорта (третье сословие).

Феодализм умер и феодальная система ценностей вместе с ней. Какой вес сегодня имеет агро-«барон», будь у него пашни в 20 раз больше, чем у какого-нибудь средневекового лорда? Вообще-то кушать при капитализме меньше не стали, наоборот, жрать начали совершенно неумеренно. Но цена еды при этом упала до совершенно смехотворных величин. Грубо говоря, если в XVIII столетии рабочий на самой передовой английской фабрике зарабатывал за 14-часовой рабочий день на 5 буханок хлеба, то сегодня он может купить 300 буханок за доход, который ему дают 6 часов работы на конвейере.

В XV веке самые передовые страны были аграрными, и лидировали те, у кого аграрные технологии были самыми продвинутыми. Ведь сильной была та страна, которая способна прокормить больше солдат. В конце XX столетия началась золотая эпоха сырьевых стран. Все хорошее когда-то заканчивается. С сырьем происходит то же самое, что и с зерном, потребление которого со времен феодализма выросло, а цены на него упали.

Поэтому Ресурсная Федерация обречена на смерть. Туда ей и дорога. Но если русские все-таки захотят сохраниться исторически, то им придется создавать нормальную СОЗИДАЮЩУЮ экономику, а не расширять диаметр экспортной трубы. То есть вновь встает вопрос индустриализации (неоиндустриализации, реиндустриализации, модернизации – называйте, как хотите).

Как я показал выше, для индустриализации нужны три главных ресурса – энергетическая база, рабочие руки (в широком смысле, то есть не только руки, но и рабочие мозги), и финансы. Энергетическая и сырьевая база у нас есть (спасибо проклятому совку!). Трудовые ресурсы тоже в наличии. Если выстроить в одну шеренгу всех супервайзеров, мерчендайзеров, розничных дисрибьютеров, риелторов, рекламных агентов, продавцов сотиков, офисных бездельников, юристов, экономистов, брокеров и прочих работников сферы никому не нужных услуг, то получится цепочка, которая трижды землю опояшет по экватору.

Многие считают, что этим тупицам и белоручкам нельзя доверить штурвал комбайна или токарный станок. Не согласен. Все эти люди – куда более качественная рабсила, чем китайские крестьяне, которые первый раз пришли в город и выпали в осадок, увидев настоящий трамвай. Наши офисные бездельники поголовно владеют компьютерной грамотой, так что переучить их на оператора станка с ЧПУ – дело нескольких недель. Я, например, в 13 лет месяц на заводе работал на станке с ЧПУ. В основном, правда, следовал рекомендации мастера «нажми эту кнопку, стой тут и ничего не трогай», но уже через неделю простого стояния возле машины, я начал понимать смысл циферок на экране и даже мог сам запрограммировать параметры цилиндрической болванки (Х — длина заготовки Y – диаметр). А ведь в те годы я компьютер не видел и даже слово такое не знал, тогда их называли ЭВМ.

Так что дело в стимуле, трудовой мотивации. Любого офисного бездельника можно поставить к станку и вдохновить на стахановский подвиг. И мечтать он будет не о должности ассистента референта начальника отдела внутреннего маркетинга, а о том, чтобы стать старшим оператором токарно-фрезерного обрабатывающего центра или программистом в цехе 3D-принтирования.

То есть нам для модернизации нужны деньги (инвестиции), все остальное, в общем-то есть, по крайней мере, для начала хватит. Но денег в нынешних условиях нет, и не может быть в принципе. Сами посудите, какой инвестор рискнет вложиться в реальный сектор, если это нерентабельно. Если бы у меня были лишние деньги, я бы ни за что в жизни не купил облигации «АвтоВАЗа», я бы купил доллары и положил их в банк. 2% заработал бы на депозите, и еще 20% прибыли мне бы обеспечил рост курсовой стоимости. Будь я понаглее и посмелее, стал бы играть на Московской бирже. Валютные спекуляции вполне могли бы дать мне годовой доход в 30-40%. Хотя это и рискованно.

А если бы денег у меня было чуть больше, чем дофига, я бы замутил какую-нибудь торговлю. Тут риска меньше, чем на бирже. Покупай стиральные машины по оптовой цене в $150, продавай их за $200 в рублях по курсу. За год кое-где капитал можно обернуть 2-3 раза.

Но ничто и ни при каких обстоятельствах не заставит меня вложить деньги в строительство нового авиазавода, поскольку капитал тут оборачивается не за 6 месяцев, а за 15 лет. Да и нет у меня миллиарда, чтоб вложить в столь медленный, нерентабельный проект и радоваться прибыли в 5% годовых. Ребята, я сегодня могу на рублевом депозите в банке получать 10% годовых. Какие в жопу инвестиции в реал экономик?

Дело осложняется тем, что у инвесторов, даже если они готовы вложиться в настоящее производство, свободных денег нет. В таком случае люди идут в банк за кредитом. И вы можете получить кредит под 30% годовых. И чо? Даже если вы не будете строить авиазавод, а купите его готовый и тут же начнете получать прибыль в 10% годовых от суммы инвестиции, то когда вы расплатитесь с банком? Ответ – НИКОГДА. Еще и должны ему будете.

В рамках либерастной модели экономики никакое развитие реального сектора принципиально невозможно. Правда, у нас и тут выкрутились: если деньги государственные, то их очень выгодно «инвестировать» — половину инвестиций разворовывается, на оставшуюся половину имитируется бурная деятельность, и под эту имитацию из бюджета высасываются новые «инвестиции» с последующим распиздингом и оффшорингом. Вот уже 10 лет по такой схеме разворовываются деньги на проекте «Суперджет» — убытки наращиваются, продажи падают, прибыль не светит даже гипотетически. В целом от подобных инвестиций вреда гораздо больше, чем пользы, потому что во имя никому не нужного «ПИАРджета» государство убило несколько перспективных проектов.

Сейчас отраслевые генералы истошно вопят: «Дайте нам кредиты под божеский процент, мы поднимем промышленность!». Не поднимут. Почему? Да потому что банки им не будут давать кредит под 3% годовх. Точнее, будут, но не им. Просто спекулянты станут писать «инвестиционные проекты», брать кредиты под 3%, спекулировать деньгами на бирже, получать 30% прибыли, 3% платить банку, и еше 5% — в карман непосредственно банковским менеджерам, которые подписывают инвестпроект под льготное кредитование. Невозможно административными методами регулировать финансовую сферу, где действуют законы рынка.

А теперь давайте вспомним о сталинском изобретении – двухконтурной финансовой системе. Если вы не хотите отказываться от либерастной финансовой системы, в которой рулит спекулянт, можете оставить это сомнительное счастье в неприкосновенности. Просто добавим к этому паразитическому финансовому контуру контур инвестиционный, в котором будут циркулировать исключительно безналичные, а потому неконвертируемые рубли.

Проблема воровства отпадает сразу. Никто не сможет украсть деньги из инвестиционного контура, если он не имеет ни одной точки соприкосновения с контуром, в котором вращаются «рыночные» деньги. Всякому юрлицу назначается специальный счет в Центробанке, и безналичные деньги путешествуют исключительно по этим спецсчетам, поскольку расчеты могут производиться только между юрлицами и государством. Например, государству предприятие может заплатить налоги не живыми, а инвестиционными рублями. Рассчитаться за коммунальные услуги, сырье и т.д. – может, а вот купить «Бентли» в автосалоне – не может. Хотя бы потому, что автосалону нужна валюта, чтобы рассчитаться с поставщиком, а инвестиционные рубли принципиально неконвертируемы.

Инвестиционный контур потому так и называется, что создан исключительно для осуществления инвестиционных проектов. Ставка – 0% годовых. Более того, для пущей эффективности считаю полезным применить механизм демереджа, то есть если предприятие взяло инвестиционный кредит, и он мертвым грузом лежит у него на счете, то оно будет терять, скажем, 1% в месяц. Возвращать-то кредит придется в полном объеме! Поэтому практика будет примерно такой: сначала вы сочиняете инвестпроект, потом заключаете договора с поставщиками, подрядчиками, контрагентами и т.д., и только после этого подаете заявку на получение кредита. Чтобы не разводить лишнюю бюрократию, получение кредита будет осуществляться в автоматическом режиме. Скажем, если у меткомбината оборот 100 миллиардов в год, то инвестиционный кредит в 200 миллиардов он получает автоматически. Принцип действия тот же, что у кредитной банковской карты, когда каждый может пользоваться кредитом в размере определенного банком плеча.

Через сутки после подачи заявки вы получаете кредит, а уже через секунду на вашем счете одни нули – деньги ушли по заранее заключенным договорам поставщикам и подрядчикам. И завертелась стройка, полетели стружки и цементная пыль!

Тут возникает вопрос: а что, если ваши партнеры не захотят принимать безналичные инвестиционные, а потребуют конвертируемые «живые» рубли? Вопрос совершенно тупой. А что, если с вас в гастрономе потребуют не рубли, а доллары? Рубль ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ платежное средство на всей территории страны. Даже если где-то цены НОМИНИРОВАНЫ в валюте, оплата в любом случае осуществляется по курсу в рублях. Так же и с инвестиционными рублями.

Зачем предприятию, которое не планирует никаких инвестиций «инвестиционные» рубли? Затем, что «инвестиционный» рубль обладает такой же ликвидностью, как и «живой», неликвиден он только на потребительстком рынке. Но любое промышленное предприятие осуществляющее хозяйственную деятельность, более 90% всех расчетов осуществляет безналом между юрлицами. «Живые» деньги ему нужны разве что для выплаты зарплаты персоналу. А вот те же налоги можно платить «инвестиционными рублями». Поэтому ликвидность у них будет стопроцентная, и для бухгалтера разницы между живыми и инвестиционными рублями не будет никакой.

Любой инвестиционный проект подразумевает оплату труда. Инвестиционные деньги для этого не годятся. Как быть? Все очень просто. Допустим, ваш инвестпроект имеет общую смету 100 млрд. руб. Из них ФЗП – 10 миллиардов. Ну и чудесно: государство вам бесплатно дает попользовать 90 млрд. руб., а 10 млрд. руб. – это ваши собственные деньги или привлеченные частные инвестиции. В конце концов рыночный финансовый контур никуда не делся, вы можете взять кредит в любом коммерческом банке под рыночные 30%. Созданием инвестиционного контура государство лишь помогает вам радикально снизить затраты: возьмете вы из казны 90 миллиардов под 0% и 10 миллиардов в коммерческом банке под 30% — в итоге получится, что кредит вы взяли под 3%, о чем так неистово молятся сегодня коммерсанты.

Можно ли взять кредит под инвестпроект, закупить у юрлица, допустим, пиломатериалы, а потом те же пиломатериалы продать в розницу за «живые рубли», воспользовавшись в спекулятивных целях кредитом по ставке в 0%? Конечно, можно, хуже от этого не будет никому. И не надо врать, сочиняя липовый инвестпроект, достаточно написать в заявке, что вашему предприятию нужны оборотные средства. В результате леспромхоз нарастит сбыт, розничный рынок оживится. Опять же, для возврата кредита вам потребуются инвестиционные рубли, и потому вы охотно окажете услуги или что-то продадите тем предприятиям, которые осуществляют инвестиции.

Весь смысл создания инвестиционного контура – не дать возможность инвестиционным капиталам утечь за рубеж, на потребительский или спекулятивный рынок, где рентабельность инвестиций в несколько раз выше, чем в реальном секторе. Но спекулятивный финансовый рынок нужен лишь финансовым спекулянтам, он не создает материальных благ, рабочих мест, и потому налогов государство с него не имеет. Сегодня финансовый рынок стал МОНОПОЛИСТОМ, предприниматели не могут взять кредит для стартапа или модернизации предприятия нигде, кроме как на «финансовом рынке» под грабительский ростовщический процент. Я же предлагаю воспользоваться сталинским изобретением – дать всем желающим НЕОГРАНИЧЕННЫЙ инвестиционный кредит по нулевой ставке.

Неограниченность, конечно, условная. Как я писал ранее, инвестиционный потолок будет ограничиваться наличием физических ресурсов, необходимых для реализации проекта. И главный ресурс – рабочие руки (и мозги, конечно). Инвестиционный бум в стране, применившей сталинское инвестиционное изобретение мгновенно повысит цену труда, спровоцирует взрывной рост доходов населения, что оживит потребительский рынок и малый бизнес.