Год тому назад экономисты старались не произносить в описании нынешнего кризиса термин «перепроизводство». Когда же этим термином начали описывать процессы, происходящие в мировой экономике, появилась новая реальность. Реальность, которую ещё 5 лет назад нельзя было представить, но о возможности и даже неизбежности которой писали в своих работах классики социализма К. Маркс и Ф. Энгельс.

Отрицательная процентная ставка — уже реальность, она введена банками Швеции, Японии, Швейцарии и частично Европейским центральным банком. Примечательно, что старейший в мире центральный банк «Риксбанка», Швеция, первым ввёл отрицательный процент и там же, в Швеции, впервые коммерческий банк доплатил другому коммерческому банку за использование его денег. Сумасшествие — доплачивать деньги за то, что их одалживаешь, но это сумасшествие — реальность.

Так называемая эпоха низких процентных ставок началась в 2006 году, когда Федеральная резервная система США понизила процентную ставку до 0,25% и запустила «программы количественного смягчения» — печатание денег. Сделано было это на фоне резкого замедления американской экономики. Тем самым ФРС пыталась стимулировать за счёт дешёвых кредитов потребительскую активность, увеличить денежную массу в экономике и разогнать инфляцию. Вслед за США аналогичные программы были приняты в Европе и в Японии. Тогда многие предрекали из-за большого количества дешёвых денег опасность разгона инфляции до гиперинфляции. Однако печатные станки беспрерывно работают почти 9 лет, а инфляция и не думает ускоряться.

Россиянам, переживающим очередной за последние 25 лет резкий рост цен, трудно понять, зачем вообще нужна инфляция. Ведь так прекрасно, когда ты приходишь в магазин, а бутылка молока стоит уже не 60 рублей, а 50. Однако инфляция — это важнейший механизм капиталистической экономики. Благодаря ей прибавочная стоимость перераспределяется от потребителя к владельцу капитала. Стремящаяся же к нулю инфляция и тем более дефляция — обесценивает вложенный капитал и делают отрицательной добавочную стоимость: нарушается точно сформулированная Наполеоном Хиллом формула капитализма — «деньги делают деньги».

Однако почему же при столь дешёвых и доступных деньгах потребитель не бежит покупать больше товаров? Согласно теории, потребитель сокращает свои расходы на ожиданиях ухудшения его экономического положения (опасность увольнения, отсутствия роста доходов и прочее), однако, как показывает опыт Японии, где один из самых высоких уровней заработной платы, низкая безработица, высокая социальная защита, дефляция держится почти 25 лет и никакие количественные смягчения не могут её разогнать. Тогда что же происходит?

С развитием и удешевлением технологий, с заменой ручного, человеческого труда роботами начинают сокращаться не только производственные издержки, но и время и затраты на пуск производства нового продукта. В то же время сам продукт может почти мгновенно копироваться и предлагается конкурентами по более низкой цене. В конечном итоге продукт дешевеет, а рынок быстро насыщается данным продуктом и происходит его перепроизводство. В таких условиях капитал, вложенный в производство уникального продукта или напрямую направленный на создание монополии, не может получить ни преимущество на рынке, ни максимальную прибавочную стоимость. При этом сам потребитель уже не способен поддерживать спрос, так как для своей жизнедеятельности полностью обеспечен необходимыми ему товарами и сверх того.

В результате напечатанные деньги на тех условиях, на которых они предлагаются, а именно — кредит под проценты или же плата за труд, не нужны. И так как деньги уже настолько дёшевы, что за них работать становится невыгодно, приходится сокращать саму работу, рабочее время или раздавать деньги бесплатно. Что мы уже можем наблюдать. Так, например, в Швеции многие компании стали сокращать на 20% рабочую неделю, в Швейцарии планируют ввести пожизненные выплаты каждому гражданину, невзирая на то, работает ли он или нет. То есть чтобы выжить, больше не требуется работать, сама работа становится делом добровольным.

Обесценивание денег, дефляция, невозможность перераспределять добавочную стоимость приведёт к обесцениванию корпоративных активов на бирже, которые будут выкуплены самими же корпорациями, что, кстати, сейчас и происходит на фондовых биржах. Впрочем, частная собственность на средства производства в условиях нулевой, а может быть даже и отрицательной добавочной стоимости (ведь мы уже имеем отрицательный ссудный процент) перестаёт иметь какой-либо смысл. В то же время из-за возможности не работать начнёт образовываться дефицит квалифицированной рабочей силы, в результате чего корпорации начнут раздавать акции компаний своим работникам в качестве бонуса — корпорации перейдут в собственность трудящихся.

Всё это может привести либо к глубочайшему кризису человеческой цивилизации, либо к коммунизму.

Возможно, именно призрак коммунизма заставляет ФРС искать малейшие причины, чтобы продолжить поднимать процентную ставку, спасая тем самым ссудный процент.

Максим Рева, ИА REGNUM