На состоявшейся в Лондоне 4 февраля донорской конференции по оказанию помощи сирийским беженцам были достигнуты важные успехи. Но нужно сделать ещё больше. Международное сообщество всё ещё недооценивает масштабы необходимой помощи беженцам как внутри Евросоюза, так и за его пределами. Для решения проблемы беженцев потребуются фундаментальные сдвиги, а также придётся найти лучшее применение практически неиспользуемому ресурсу Евросоюза — его высокому кредитному рейтингу ААА.

Вместо того чтобы размазывать недостаточное финансирование на несколько лет, следует заняться «экстренным финансированием». Намного эффективней потратить большую сумму сразу, чем тратить тот же объём в течение нескольких лет. Такой подход позволит нам эффективней отреагировать на наиболее опасные последствия данного кризиса, включая растущие антимигрантские настроения в принимающих странах, а также всё большее отчаяние и маргинализацию в среде беженцев. Большие единовременные инвестиции помогут свернуть экономической, политической и социальной динамике с пути ксенофобии и вражды. Они направят её на достижение конструктивных результатов, которые пойдут на пользу не только беженцам, но и принимающим странам.

Экстренное финансирование часто используется в кампаниях вакцинации. «Международный механизм финансирования иммунизации» (IFFIm), осуществляющий займы под залог будущих взносов правительств в программы иммунизации, сумел привлечь за последние несколько лет миллиарды долларов для обеспечения максимального успеха кампаний вакцинации. С точки зрения долгосрочной перспективы такой подход намного более эффективен, чем расходование аналогичной суммы равными порциями в течение нескольких лет. IFFIm создал хороший прецедент, который можно использовать в нынешнем кризисе.

Внезапный и масштабный приток беженцев способен вызвать панику, которая охватывает не только население и власти, но и (и это наиболее разрушительно) самих беженцев. Паника рождает обманчивое ощущение, будто беженцы — это груз и угроза. Это приводит к принятию дорогостоящих и контрпродуктивных мер, например, развёртыванию проволочных заграждений или концентрации беженцев в лагерях, что (в свою очередь) вызывает разочарование и отчаяние уже у беженцев. Если бы мировое сообщество профинансировало широкомасштабные, чётко сфокусированные программы решения этой проблемы, тогда и население, и беженцы смогли бы почувствовать себя увереннее.

Резкий рост расходов нужен не только в Европе, но и в прифронтовых государствах, например, Иордании, Ливане и Турции. В инвестициях нуждаются проекты изменения политики ЕС в отношении беженцев, а также укрепления контроля на границах Евросоюза. В прифронтовых странах деньги нужны для обеспечения беженцев возможностью официального трудоустройства, а также услугами здравоохранения и образования. Если жизнь беженцев в прифронтовых странах станет более сносной, если они получат уверенность в том, что существует чёткий процесс, позволяющий им легально въехать в Европу, тогда они с большей вероятностью будут ждать своей очереди, а не поспешно бежать в Европу, создавая перегрузки в системе. Если же станет возможно взять кризис беженцев под контроль, тогда утихнет паника, а население Европы будет менее склонно поддерживать антимигрантскую политику.

Пионером могла бы стать Иордания. Эта страна с населением 9,5 миллиона человек уже предоставила убежище 2,9 миллиона иностранных граждан, в том числе 1,265 миллионам сирийцев. Из-за российских бомбардировок Сирии ей угрожает новая волна беженцев из этой страны. Необходима комбинация целого ряда мера — единовременная масштабная прямая финансовая помощь, расширение торговых преференций, временное снижение долгового бремени. Успех программы в Иордании продемонстрировал бы способность международного сообщества поставить кризис беженцев под контроль, что открыло бы путь для реализации аналогичных программ в других прифронтовых странах, естественно с адаптацией под каждый конкретный случай в зависимости от местных условий.

Предлагаемый подход стоит дороже, чем могут себе позволить страны ЕС в рамках своих нынешних бюджетов. В ближайшие 3-5 лет необходимо тратить ежегодно как минимум 40 миллиардов евро; однако для того, чтобы взять под контроль миграционный кризис, вполне оправданно выделить даже большие суммы. При этом недостаток адекватного финансирования является основным препятствием, мешающим реализовать успешные программы в прифронтовых государствах, прежде всего в Турции. У Германии имеется нераспределённый бюджетный профицит в размере 6 миллиардов евро, но в других странах ЕС бюджет дефицитен. Министр финансов Германии Вольфганг Шойбле предложил ввести общеевропейский топливный налог, однако для этого потребуется либо единодушная поддержка, либо коалиция добровольцев.

Тем самым, становятся всё более очевидны выгоды обращения к практически неиспользуемому инструменту — кредитному рейтингу ААА Евросоюза. Миграционный кризис стал экзистенциальной угрозой для ЕС. В условиях нарастающих противоречий между странами севера и юга, а также востока и запада континента, Евросоюз начинает расползаться по швам. Когда же следует использовать кредитный рейтинг ААА Евросоюза, если не в тот момент, когда ему грозит смертельная опасность? И нельзя сказать, что у подобного подхода нет прецедентов: не один раз в истории правительства выпускали облигации, оказавшись в чрезвычайной ситуации.

Начав занимать с рейтингом ААА, а не повышать налоги на потребление, Евросоюз получит дополнительное преимущество в виде столь необходимых сейчас Европе экономических стимулов. Речь идёт о достаточно больших суммах, которые будут иметь макроэкономическое значение, особенно если учесть, что они будут потрачены почти мгновенно и вызовут мультипликативный эффект. Рост экономики облегчит интеграцию мигрантов, будь это беженцы или экономические мигранты. Иными словам, чрезвычайное финансирование — это выгодная для всех инициатива. К её реализации надо приступать немедленно.

Джордж Сорос, Project Syndicate, перевод ИноСМИ