Из-за глобального кризиса за чертой бедности находится каждый шестой россиянин. По итогам первого квартала 2009 года число граждан с доходом ниже прожиточного минимума составило 24,5 млн человек против 23 млн за аналогичный период прошлого года, сообщает Росстат. Доля бедных в общей численности населения России составила 17,4%, тогда как год назад показатель был равен 16,3%.

Росстат вычисляет бедных путем сопоставления уровня доходов граждан с прожиточным минимумом ( ПМ). В четвертом квартале 2008 года ПМ по стране был утвержден в размере 4693 рубля в месяц. В первом квартале 2009 года согласно постановлению правительства он составил уже 5083 рубля, то есть увеличился на 8,3%. Для трудоспособного населения ПМ признали равным 5497 рублей, для пенсионеров — 4044 рубля, для детей — 4857 рублей в месяц.

Средняя стоимость потребительской корзины в первом квартале составила 4745 рублей в месяц, на расходы по обязательным платежам и сборам пришлось 338 рублей. Стоимость продуктов питания достигла 2034 рублей ( рост по сравнению с концом прошлого года на 4,6%), непродовольственных товаров — 794 рублей ( рост на 5,3%), услуг — 1917 рублей ( на 14,3%).

Средний доход на душу населения в первом квартале 2009 года увеличился до 13 971 рубля в месяц ( 275% величины прожиточного минимума) против 12 375 рублей за аналогичный период прошлого года ( 281%).

По словам замдиректора Института социальных систем Дмитрия Бадовского, рост численности бедных в России — явление закономерное: » В последние тучные годы показатель снижался за счет государственных мер по защите малоимущих слоев населения, в частности пенсионеров, а также в связи с опережающим ростом зарплат бюджетников. Теперь число бедных увеличивается в первую очередь за счет безработных и роста инфляции» .

Впрочем, согласно наблюдениям Росстата в первом квартале года количество малоимущих традиционно увеличивается, а к концу года показатель обычно снижается. Например, в первом квартале 2008 года уровень бедности составлял 16,3%, а по итогам года — 13,1%. В первом квартале 2007 года — 18,3%, в целом за год — 13,4%. Бадовский связывает феномен с регулярным повышением уровня инфляции в начале года, а также с ростом тарифов ЖКХ: » Увеличение платы за коммунальные услуги и традиционный пересчет прожиточного минимума с учетом новых данных резко увеличивают стоимость жизни, отсюда и рост бедности в публикуемой статистике. К концу года реальное число малоимущих вряд ли сократится «.

Весенние прогнозы Минэкономразвития свидетельствуют об обратном: ведомство Эльвиры Набиуллиной считает, что уровень бедности в России к концу года составит 14%, в 2010 году останется в пределах 13,9— 14%, а в последующие два года будет стремиться вниз — к 13,7%. Профессор Российской экономической школы Олег Замулин в оптимистичный сценарий не верит: » В ближайшие два три года количество бедных в России уменьшаться не будет. Кризис, конечно, сыграет в этом заметную роль, однако экономические проблемы в России — явление временное, а бедность — системное. Бороться с ней нужно комплексно, и это займет не один год » .

В полной мере доверять данным Росстата об уровне бедности не стоит, считает Бадовский. » При расчетах служба статистики не учитывает имущественный критерий (например, наличие жилплощади и ее состояние). А если бы учитывала, бедных в нашей стране оказалось бы намного больше, — говорит эксперт. — Кроме того, результаты исследования во многом зависят от модели расчета прожиточного минимума. Формула, по которой его считают в нашей стране, уже не раз подвергалась критике, поэтому официальный прожиточный минимум нельзя однозначно считать четким ориентиром для определения числа малоимущих граждан».

С другой стороны, не все официальные бедные являются бедными фактически: у малоимущих тоже есть серые и черные источники доходов. «Например, московские бабушки нередко живут на средства, получаемые от сдачи в аренду своей жилплощади», — отмечает Бадовский.

Удастся ли остановить рост бедности в России?

Роман Могилевский / научный руководитель Агентства социальной информации, Санкт-Петербург

Рост бедности в нашем случае — это реакция на кризис, который, очевидно, подействовал на разные слои населения, с точки зрения снижения жизненного уровня, по-разному. Да, сначала разговоры шли о так называемых моногородах и тому подобном, но потом кризис расширил свое действие. Правда, он все равно повлиял не в целом на население, а на определенные категории: например, на самых богатых и самых бедных. Значит, и проблема выхода из бедности сейчас — это пока проблема выхода из кризиса. Ведь что ни говори, но в течение, как про них говорят, » тучных лет » люди начали свой жизненный уровень повышать:

росли доходы, потребление и так далее. Как будет развиваться кризис и как долго он еще будет проявлять свое действие — от этого зависят проблемы бедности ( в то время как раньше это была больше структурная бедность, когда одни слои улучшали, а другие ухудшали свое положение). Другой вопрос, что уже есть некоторые намеки на то, что кризис себя несколько исчерпал ( по край- ней мере за рубежом — а мы тоже от них зависим). Поэтому важно еще и то, останутся ли те факторы, которые делали опасной экономическую ситуацию для некоторых слоев населения, после того, как кризис будет блокирован. Потому что может случиться, что блокированный кризис отразится в лучшую сторону на среднем классе и на богатых, но может и не сильно подействовать на бедных.

Александра Очирова / председатель комиссии Общественной палаты по социальной и демографической политике

Без преодоления бедности невозможно решить задачи, которые прописаны в стратегии социального развития нашей страны. Поэтому требуются определенные технологии. Понятно, что статистика по росту бедности во многом связана с обрушившимся кризисом. Но мне кажется, что несмотря на то, что кризис продолжается, есть ряд серьезных подходов, чтобы совершенствовать социальные механизмы и инструменты, которые призваны реализовать социальную политику. Поэтому вместе с такими известными во всем мире вещами, как бюджет, его составляющие, расходы на социальную сферу, как ответственность власти за происходящее, еще существуют социальные стандарты. Которые, в свою очередь, сопровождали бы жизнь человека и обозначали его возможности жить и развиваться. А соответствующая политика выравнивала бы бюджеты разных уровней и отвечала бы за экономическую устойчивость семей. Причем в кризис необходимо собирать все свои возможности и совершенствовать то, что не было усовершенствовано ранее. Нужно посчитать, что у нас есть в запасе, и сделать такую политику, которая бы имела минимальные потери.

При этом я все-таки уверена, что бедность в нашей стране будет преодолена. Хотя бы потому, что у нас достаточно много экономических ресурсов и человеческого фактора. Нужно научиться этим управлять и ввести эффективные социальные технологии и механизмы, которые соответствовали бы тому достойному целеполаганию, которое провозгласило руководство страны. Думаю, что обещания и социальные затраты не будут уменьшены — это серьезное проявление политической воли. Несмотря на трудности, считаю, что это нужно сделать антикризисным подходом, а с другой стороны — перспективной долгосрочной технологией, о которой мы бы вспоминали не в День борьбы с бедностью, а до тех пор, покуда эта бедность не будет преодолена полностью.

Петр Бизюков / ведущий специалист социально экономических программ Центра социально-трудовых прав

Главный способ борьбы с бедностью — это повышение уровня жизни, это предоставление людям возможности повышать свой уровень потребления и свой уровень благосостояния. Но у нас уровень жизни определяется не столько усилиями самого человека, сколько внешними обстоятельствами: мы зависим от нашего работодателя, от государства, от местных властей и так далее — есть много вещей, которые могут лишить человека денег.

Та же инфляция, девальвация, банкротство предприятия; список можно продолжать. С этой точки зрения ничего нового не появилось: мы не стали более защищенными.

А вот способов, когда человек сам является кузнецом своего счастья, стало и вовсе меньше. Я хотел бы отметить, что не вижу смысла в мерах, которые носят централизованный характер. Все-таки уровень жизни определяется не тем, как государство кормит своих граждан, а тем, есть ли у них возможность самим зарабатывать столько, сколько им нужно. А таких возможностей точно не прибавилось.

Владимир Гимпельсон / директор Центра трудовых исследований Государственного университета — Высшей школы экономики

Бедность в большинстве стран мира определяется уровнем занятости: чем больше людей вне занятости, тем выше бедность. Но у нас такой связи нет, у нас уровень бедности определяется уровнем зарплат. Так что если кризис будет продолжаться, а заработные платы будут продолжать идти вниз, то и уровень бедности будет расти. Поэтому нужно бороться с кризисом: если из него удастся выйти и экономика начнет генерировать нормальные рабочие места, то, соответственно, бедность пойдет вниз. А если мы будем барахтаться на дне, то бедность будет продолжать расти.

Источник — GZT.RU