Короткие новости, мониторинг санкций, анонсы материалов сайта и канала "Кризистан" – в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь!

Хакамада об экономическом кризисе и политической активности

Слушатель: А что касается Медведева, то мы увидели, что Медведев вполне самодостаточный политик. Это первый вопрос. И вот в этой связи рассуждения, они носят характер спекуляций. Еще человек не объявил, что он пойдет, а мы его уже сватаем.

Анна Качкаева: Да мы никуда не сватаем.

Ирина Хакамада: Это не спекуляция, а это называется «аналитика».

Слушатель: И второй вопрос.

Ирина Хакамада: Мы не на базаре.

Слушатель: Вот вы говорите – политика. Вот у вас я часто слышу: игрок на каком-то поле. И вот я думаю: почему авторитет у Путина такой большой? Потому что впервые мы увидели, что у нас есть политик – не игрок, а ответственный политик. Вот эти игроки на полях просто уже опротивели.

Ирина Хакамада: А вы вот его не хотите.

Слушатель: Я хочу видеть дельного, серьезного политика, ответственного перед населением, перед избирателями.

Ирина Хакамада: Но уже же есть.

Слушатель: Вот вы говорите – правые силы, вот восстанавливают правые силы и отдали им хороший бренд – «Правое дело». Ведь мы помним лозунг «Наше дело правое, мы победим!» сталинский. А почему подарили такой лозунг правым силам и дали им «Правое дело»? Потому что хотят их реанимировать. Но вот получится ли? Не знаю. Вот так.

Ирина Хакамада: Ну, человек высказался, ему стало легче, и слава Богу.

Анна Качкаева: Каринэ из Московской области, добрый вечер.

Слушатель: Добрый вечер. Мне хотелось бы задать вам, Ирина, два небольших, маленьких вопроса. Вопрос первый. Скажите, пожалуйста, вот я прямо с надеждой думаю, есть ли какая-нибудь надежда на будущее, что не преемники «выбери меня, выбери меня», один другого будут приводить, чтобы каким-нибудь образом прикрыть «хвосты»? Там, где они сотворили преступления, чтобы первым приказом они ему — реабилитацию за все и ни на что не обращать внимания. Вот настоящие выборы… Они преемника нам будут приводить. Это первый вопрос. И второй вопрос. Вот «Газпром» — это солидная организация. Она набрала большие долги. И сейчас государство ему помогает. И там миллионы, миллиарды, и все сыплется на него. Скажите, им дают с возвратом или бедному, несчастному помогают? Спасибо большое. Удачи вам, здоровья, и вашим близким!

Ирина Хакамада: Спасибо. На первый вопрос отвечаю. Я оптимист, и я думаю, что Россия доживет до свободных выборов. Но это произойдет тогда, когда таких, как вы, ну, будет хотя бы 40 процентов из голосующего активного населения. То есть вне зависимости от того, что показывают по телевидению, вне зависимости от того, что говорят, люди обладают настолько мощной личностью, что могут анализировать ситуацию самостоятельно и понимать, что многое зависит от них. А пока этого нет, поэтому общество пассивное. И сколько бы ни говорили, что выборы могут быть подтасованы, но реально все-таки столько придумать невозможно. Это значит, что населению нравится. Если разонравится, то население получит, превратившись из народа в гражданское население… то есть человек не будет просто думать только о своей частной жизни, а представит свое государство как свой частный дом, то есть станет гражданином – и в этот момент он решит избирать, быть избранным, входить активно в политические независимые организации. То есть ему это будет все интересно, это все будет по драйву, кайфу…

Анна Качкаева: Не сразу. Вот я все время слышу пессимизм, и даже в текстах наших слушателей все время слышу, и пессимизм по поводу прошлого, и пессимизм по поводу нынешнего…

Ирина Хакамада: Да-да. Вот сегодня абсолютно исторический пессимизм, а с пессимизмом ничего не добиться.

Анна Качкаева: Вот геолог в прошлом, который разводит пчел, говорит, что «приезжайте в деревню Вялки в Псковской области, я покажу вам поля заросших кустарников, и это, в том числе, результат и вашей деятельности уже второй десяток лет».

Ирина Хакамада: Ну а в Советском Союзе у нас был и голод при Хрущеве, и кукурузу мы выращивали.

Анна Качкаева: Ну, теперь-то мы этого не помним.

Ирина Хакамада: Так что я много чего вам могу показать. Слава Богу, жила в то время. Это все спор никакой.

Анна Качкаева: А с другой стороны, вот Алла Павловна пишет, что «я, как избирательница СПС, с большой уверенностью могу предположить, что новая партия не пройдет в Думу. Я не знаю мнение избирателей провинции, но очень многие москвичи возмущены». Она считает это предательством.

Ирина Хакамада: Ну, конечно.

Анна Качкаева: А другие вот говорят, что «Путин не идиот, чтобы бояться разоряющегося офисного планктона. Слишком несерьезно». А вот Сергей Митрофанов вас, Ирина, спрашивает: «Как финансовый кризис отразился лично на вас?».

Ирина Хакамада: Ну, отразился по полной программе. То есть я сейчас зарабатываю деньги, бегаю вовсю с утра до вечера. Я думала, что я уже в том возрасте, когда могу отдохнуть. Муж тоже. У нас куча проблем. Мы ничего не потеряли, потому что мы не покупали, мы сообразили, что не надо покупать никаких акций – ВТБ, Сбербанка и так далее. Но сейчас заработать деньги… Например, он работал на FOREX. Невозможно. Там лихорадка, сумасшедший дом. И сейчас приходится искать новые контракты. Мы уже сократили все свои расходы где-то на треть. Те люди, которые не захотели с нами работать на этих зарплатах, ушли, а те, кто захотел, остались. То есть мы живем…

Анна Качкаева: В общем, треть, так же как и все.

Ирина Хакамада: …да, так же, как и все. И продукты…

Анна Качкаева: На треть сокращенные зарплаты и около 50 процентов – перспектива оказаться на улице во многих компаниях. Я уж не говорю о продуктах и обо всем том, на что тоже все смотрят глазами.

Ирина Хакамада: Аня, а у нас был еще второй вопрос, у этой женщины, но я его забыла. Каринэ спросила о том, когда в обществе будут свободные выборы. А второе…

Анна Качкаева: И у меня вылетело из головы. Извините нас, пожалуйста. Может быть, вы нам напишите.

Ирина Хакамада: Да, напишите нам быстренько.

Анна Качкаева: Александр из Волгоградской области, здравствуйте.

Слушатель: Добрый вечер. Я хотел бы задать вопрос Ирине. Вы знаете, я звоню из провинции, город Новоаннинский. У нас здесь никаких здесь выборов абсолютно не было. Здесь приказали – и все пошли. И я согласен с предыдущим человеком… Я не расслышал, у меня плохая трансляция. Предыдущий человек задал вопрос. Надо было просто прямо сказать, что в России пахнет революцией, вот и все.

Ирина Хакамада: Я поняла, да.

Слушатель: И этот режим Путина, он надоел всем. И здесь в основном, в провинции, это чувствуется.

Анна Качкаева: Александр, а вы кем работаете?

Слушатель: Вы знаете, когда были так называемые демократы, я жил нормально. Мы ездили свободно. Я занимался бизнесом. А когда пришел этот режим, ну, у меня…

Анна Качкаева: То есть вы частный предприниматель?

Слушатель: Да. Я был фермером. У меня все отобрали. И здесь местные власти, они просто беспредельничают. Вот так. Спасибо.

Анна Качкаева: Понятно.

Ирина Хакамада: Спасибо вам. Да, и я знаю, что, в общем-то, несмотря на процветание нефтяных цен, темпы роста малого бизнеса сократились, обложили уже тройной данью, набежали все, и больше разговоров, чем реального развития и независимого предпринимательства. А это единственный, между прочим, сектор, который выживает во время кризисов. Он не берет у американских банков кредиты.

Анна Качкаева: А уж сельское хозяйство – так точно…

Ирина Хакамада: Да. А вот сейчас из-за того, что мы не поддерживали, сельское хозяйство не может нас накормить, и мы зависим от импорта. Я вспомнила вопрос – «Газпром».

Анна Качкаева: Да-да, «Газпром». Важный был вопрос.

Ирина Хакамада: Дают ли им кредиты или дарят деньги, типа дотируют и помогают? Конечно, это кредиты, и по теории они возвратные. Но имейте в виду, что легче от этого никому не становится, потому что «Газпром» и государство – это, в принципе, одно и то же. Это государственная компания, поэтому как они между собой там делятся… Считайте, что это один кошелек. Именно поэтому государственные компании ведут себя так агрессивно в России, капитализируются, расширяются, потому что имеют доступ к безграничным средствам, занимают деньги где угодно – на Западе, под гарантии государства. И именно поэтому весь этот «крупняк», который был очень серьезно связан с различными властными структурами, и вляпался в этот кризис неплатежеспособности. Потому что расширялся беспредельно, не рисковал ничем, не задумывался. Там, где может работу выполнять один человек, выполняло 30 человек за дикие деньги. Ну, позволили себе роскошествовать. И тут же во время кризиса провалились. А вот маленькие, которые всю жизнь экономят, им приходится выживать в труднейшей конкуренции, они во время кризиса стоят.

Анна Качкаева: Стоят-стоят. И так окукливаются… Я даже это в медиа-индустрии вижу, что маленькие компании, которые не разбегались, не замахивались, не набирали по периметру, то вот они как-то внутри…

Ирина Хакамада: Со своей синицей в руках они так и переживают, и обеспечивают вот эти самые рабочие места, вот ту самую реальную стабильность, вот то самое реальное доверие. Но каждый раз… вот что в 1998 году об этом не думали, потом 1999 год показал, что первым встал на ноги малый бизнес, и его тут же прихлопнули. Я вот боюсь, что и сейчас не будет никакого урока. Вот выползем мы, а дальше опять пойдет гигантомания. И так до следующего кризиса.

Анна Качкаева: Сергей экзотическую нам идею прислал: «Строить предположения, что и как происходит в высших эшелонах власти, можно сколько угодно».

Ирина Хакамада: Это точно.

Анна Качкаева: «Но знающие люди говорят, что там находятся такие же люди, как и мы, а вовсе не сверхчеловеки». Что тоже правда. «Поэтому не исключаю, что все эти инициативы выиграны или проиграны в карты либо, возможно, пришли «вольты» с большого бодуна.

Ирина Хакамада: Ну, круто! Вот оно – доверие к власти. У нас, можно сказать, Конституция меняется, а есть версия, что это с бодуна поменяют, а потом будут думать, что с этим делать.

Анна Качкаева: Андрей из Москвы, мы вас слушаем. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы вопрос задать. Может быть, лучше было бы, конечно, в свое время его задать Медведеву и Путину, но я спрошу Ирину. Как вы думаете, Ирина, вот реально может ли быть Россия равноправным финансовым игроком на рынке международном, если ей придется отдать 500 миллиардов долларов, когда она еле-еле смогла 50 заплатить государственного долга? И когда цена на нефть будет в следующем году, допустим, 50 долларов за баррель. Притом, что основной доход России – это нефть и газ. То есть вот мнение американцев и европейцев однозначное, что Россия не может конкурировать с ними. А Медведев все-таки заявляет, что «мы будем равноправным партнером». Как вы считаете, может ли Россия равноправным партнером Европейскому союзу и Америке в финансовом смысле слова?

Анна Качкаева: Понятно, Андрей.

Ирина Хакамада: Да, вопрос хороший. Может ли рубль конкурировать с долларом и с евро с точки зрения своей мощи и работать всеобщим эквивалентом? Нет, не может. И по одной простой причине: какой бы кризис в Америке ни был и в Европе, структура экономика все-таки, действительно, абсолютно прав слушатель, она не однобокая, она более конкурентная. Они впадают в кризисы и они из них выходят. А мы, не имея своего кризиса, из-за них впали так, что выползти пока что сильно не можем. Это вот первый признак: была бы сильная экономика, мы бы сейчас, наоборот, все деньги к себе бы привлекли. У всех все плохо, а у нас хорошо. Так что мы вляпались по полной. Ну, хорошо, у нас потек кризис неплатежеспособности так же, как у крупных… Ну, потому что крупные компании назанимали. Без проблем. У нас огромный Стабилизационный фонд, его так долго берегли. Расшили эти неплатежи, реструктурировали эти долги, переговорили с американцами и с Европой, тем более, там эти компании — банкроты, и их взяло тоже государство. Поговорили, реструктуризировали. А внутри все пыхтит и работает. Цены нефть падают, а у нас растет малый бизнес, у нас новая экономика занимает более 40 процентов. Тогда бы не было ничего этого. У нас доверие государству, у нас независимые суды, у нас низкие налоги, у нас прозрачный бизнес – в общем, расцветай малина. Но этого же нет. Поэтому не может быть. Я думаю, это такая психотерапия мировая: «Мы крутые, мы крутые». И если сто раз повторить, то, может быть, кто-нибудь и поверит.

Анна Качкаева: Сегодня у нас слушатели очень шуткуют. К чему бы это?..

Ирина Хакамада: А что делать-то? Правильно делают. Так же не выживешь. Шутить надо.

Анна Качкаева: Ну, наверное. Борис из Миасса, ремарка к программе: «Секса нашей стране не хватает».

Ирина Хакамада: Точно!

Анна Качкаева: Энергии не хватает.

Ирина Хакамада: Точно! Энергии сексуальной. Все правильно. Больше бы любили друг друга, женщины бы находили мужчин – авось как-нибудь сами бы эти кризисы и преодолели. Поэтому мрак надо убрать из головы. Перспективы есть. Власть напряглась сильно, и это вообще вопрос их жизни и смерти, они столько всего наобещали… Может быть, они как-нибудь… ради собственного выживания, даже не ради нас, а ради себя смогут…

Анна Качкаева: Тем более что мужчины все молодые.

Ирина Хакамада: Да-да, молодые, кстати, и секса там навалом, я надеюсь. Поэтому все получится.

Анна Качкаева: Пожить надо, да.

Я благодарю вас, Ирина Хакамада, и вас, уважаемые слушатели. Всего вам доброго! До свидания.

Радио «Свобода»

Читайте также:

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *