Россия готова обсуждать вопрос о предоставлении контрольной доли в нефтегазовых проектах китайским партнерам, заявил на Красноярском экономическом форуме вице-премьер Аркадий Дворкович. Речь идет о стратегических месторождениях, за исключением шельфовых. По словам экспертов, КНР может войти как в новые проекты, так и в те, что уже реализуются госкомпаниями. При этом специалисты предупреждают об опасности привлечения китайских инвесторов: это хорошо видно на примере Казахстана, где китайцы уже контролируют 30–40% нефтепромыслов.

Дворкович отметил, что пока запросов со стороны КНР по стратегическим месторождениям не было. «Может быть, потому, что наши китайские друзья понимают, что для нас на этом этапе комфортнее работать в партнерстве 50 на 50 или 51 на 49%», — сказал вице-премьер.

«Но если будет запрос, мы его будем серьезно рассматривать, и я политических препятствий на данный момент не вижу, — подчеркнул Дворкович. — Есть отдельная тема — шельф, где мы приглашаем китайских партнеров как миноритарных, но по большинству других проектов таких ограничений нет».

В проектах на шельфе с китайцами планирует сотрудничать «Роснефть». В конце прошлого года глава Минприроды Сергей Донской сообщал, что госкомпания пригласила к разработке арктических запасов китайских партнеров, однако конкретные проекты не назвал. До этого сама «Роснефть» говорила об интересе китайских CNPC, CNOOC и Sinopec к арктическому шельфу. Конкретных соглашений пока не заключено, но ранее эксперты рынка прогнозировали, что китайские инвесторы могут получить долю, аналогичную той, которую получили другие партнеры «Роснефти» по Арктике (Statoil, Eni и ExxonMobil, вышедшая из сотрудничества с российской компанией из-за санкций), — 33,3%.

Зато «Роснефть» в ноябре прошлого года подписала рамочное соглашение о продаже CNPC 10% в проекте по разработке одного из крупнейших нефтяных месторождений — Ванкорского. Ванкор обеспечивает около 11% добычи «Роснефти» и порядка 4% всего производства нефти в России, общие запасы месторождения оцениваются примерно в 500 млн тонн нефти и конденсата. Ранее эксперты рынка говорили, что цена сделки может составить $1,5 млрд.

Помимо сотрудничества с «Роснефтью» китайская CNPC владеет 20% в газовом проекте «Ямал-СПГ», мажоритарным акционером которого является НОВАТЭК. Проект предусматривает строительство на Ямале завода по сжижению природного газа (СПГ) мощностью 16,5 млн тонн в год, а также инфраструктуры по хранению и отгрузке СПГ. Газ будет поступать с Южно-Тамбейского месторождения (запасы — 418 млрд куб. м газа и 15 млн тонн газового конденсата), принадлежащего НОВАТЭКу. Сделка была закрыта в январе 2014 года, ее сумма не оглашалась, однако, по неофициальным данным, она была близка к сумме, которую ранее заплатила за такую же долю в проекте французская Total, — $425 млн.

Несмотря на то что «Ямал-СПГ» реализует частная, а не государственная компания, осенью прошлого года Минэкономразвития признало проект стратегическим.

«Роснефть» отказалась комментировать вопрос о том, нужны ли компании китайские акционеры в ее проектах. «Газпром» и «Газпром нефть» на запрос не ответили. Представитель НОВАТЭКа напомнил слова совладельца компании Леонида Михельсона, который в январе говорил, что свою инвестпрограмму НОВАТЭК намерен закрыть собственными средствами, финансирование привлекается только под «Ямал-СПГ».

Ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев отмечает, что стратегических месторождений в нераспределенном фонде практически не осталось и вероятнее всего китайцам будут предложены доли в проектах, которые уже реализуются российскими компаниями.

«По нефти — это в первую очередь Юрубчено-Тохомская зона, где помимо собственно Юрубчено-Тохомского месторождения «Роснефти» (запасы оцениваются примерно в 321 млн тонн, кроме того месторождение имеет потенциал с точки зрения добычи газа. — «Газета.Ru») есть еще много проектов, где работают та же «Роснефть» и «Славнефть» (СП «Роснефти» и «Газпром нефти»)», — рассказывает Танкаев.

В газовом секторе, по словам Танкаева, наиболее очевидным вариантом представляются месторождения Восточной Сибири — Ковыктинское «Газпрома» (1,5 трлн кубометров) и Ангаро-Ленское месторождения ( 2 трлн кубов), в котором контрольный пакет принадлежит структурам совладельца НОВАТЭКа Геннадия Тимченко.

Но здесь китайцы вряд ли получат контрольный пакет. Танкаев указывает, что в газе Ковыкты и Ангаро-Ленского месторождений высоко содержание гелия, а этот элемент используется при строительстве двигателей для космических ракет.

«Но не стоит забывать, что есть хорошие перспективы открытия новых крупных месторождений в Восточной Сибири и на Севере Западной Сибири, — отмечает эксперт. — Кроме того, что касается нефти, есть много так называемых пограничных месторождений — запасы которых немного не дотягивают до 70 млн тонн (именно по достижению такого уровня месторождение переходит в разряд стратегических)».

Привлечение китайских инвесторов в нефтегазопромышленность России сопряжено с серьезными рисками, отмечает заведующий отделением востоковедения НИУ ВШЭ Алексей Маслов.

«Со стороны России это очевидно вынужденный шаг, Россия нуждается в китайских деньгах, — говорит Маслов. — Однако китайцы всегда играют вдолгую. Инвестиции КНР в нефтегазовую отрасль Казахстана поначалу не выглядели чем-то опасным, но сейчас 30–40% нефтяных промыслов в Казахстане контролируют именно китайцы».

Также Китай выгоден России как гарантированный потребитель энергоресурсов, но в этом случае, по словам Маслова, Россия оказывается прочно привязана к КНР, фактически отрезая от себя таких привлекательных партнеров в Азиатско-Тихоокеанском регионе, как Япония и Южная Корея.

«Кроме того, на данный момент потребление энергоносителей в КНР хоть и растет, но темпы роста его снижаются, что связано с замедлением в экономике страны, — рассказывает Маслов. — При этом уже сейчас Китай, например, получает крупные объемы газа из Туркменистана и Казахстана, так что поставками он более или менее обеспечен».

Это означает, что при переговорах позиция Китая будет сильнее российской и торговаться с китайцами будет сложно.

Помимо этого, масштабное вхождение китайских компаний в российскую нефтегазодобычу будет означать, что инициатива по диверсификации и углублению сотрудничества, а также по расширению товарооборота России и Китая окончательно забыта. По словам Маслова, сейчас российско-китайский товарооборот на 75% состоит именно из поставок природных ресурсов, в первую очередь нефти, газа и леса. И вместо выравнивания ситуации положение будет усугубляться.

«Опасения того, что Россия станет сырьевым придатком Китая, обретают под собой все более реальную почву», — указывает Алексей Маслов.

Алексей Топалов, Газета.ру