У альянса Китая и России есть неочевидная и недокументированная угроза для России. Возможно, что эта угроза просто не рефлексируется российским руководством, и тогда оно банально тупое. Что обидно, но не удивительно. Хуже, если оно осознает эту угрозу и готовится к практическому ее воплощению, однако для себя лично оно эту угрозу будет пытаться развернуть в сторону личного благополучия.

Что имеется в виду? Для Китая, безусловно, фактор времени играет крайне важную роль. Его проблема в том, что оба базовых проекта Китая — внутренний, который мы обобщенно называем «социальный кредит», хотя на самом деле это достаточно интегральный проект, включающий в себя целую серию подпроектов, в том числе и изначальное «общество среднего достатка» — но модернизированное под цифровой контроль. Внешний проект Китая — это проект «Пояс-Путь», который называют ОП-ОП (один пояс — один путь) или «Новый Великий шелковый путь. Смысл ОП-ОП — в создании собственного внешнего рынка сбыта, привязанного в итоге к юаню в качестве базовой валюты этого конгломерата. Как вариант, юань может выполнять роль клиринговой валюты для расчетов внутри этой зоны. В любом случае, юань в этом варианте не является конвертируемой валютой, контроль над ним осуществляет Народный банк Китая в соответствии с проводимой финансово-кредитной политикой конгломерата.

Оба проекта не только далеки от завершения, но еще и очень «сырые» — то есть, в ходе реализации возникают противоречия, которые нужно разрешать в оперативном порядке, причем (как всегда бывает в таких случаях) часть противоречий неизбежно затрагивает основы каждого проекта, а раз так — то нужно корректировать и то, что вроде бы уже нормально работает.

Понятно, что вся эта деятельность коренным образом входит в противоречие с концепцией доминирования США, а потому Штаты просто обязаны делать все, чтобы помешать реализации китайского проекта. Учитывая, что этот проект еще «на марше», необязательно его ломать «в лоб». Он уязвим сам по себе, как любая система на переходе. Поэтому задача Китая — сократить время перехода, задача США — максимально его удлинить. Соответственно, сам переход будет «выедать» китайский ресурс, отнимая его у обоих проектов. Когда дефицит ресурса станет критическим, оба проекта «схлопнутся», так как не выйдут на стадию устойчивой самоподдерживающейся гомеостазной системы.

Вывод — фактор времени является для Китая критическим. Поэтому задача США — «завесить» Китай дополнительными проблемами, изымающими его ресурс. Как материальный, так и управленческий, но главное — временной.

Россия здесь становится инструментом политики и США, и Китая. Штаты через Россию нагружают Китай дополнительными проблемами, отвлекая его необходимостью поддержки не слишком ценного, но очень важного «союзника». Важность России в том, что если она примет сторону Запада, она начнет отвлекать ресурс Китая своими угрозами. Кстати, поэтому китайцы совершенно не намерены привязываться к российским ресурсам, отдавая себе отчет в том, что в любой момент доску можно перевернуть, а привязанный к России Китай чрезвычайно уязвим.

Но у такого положения дел есть и оборотная сторона. Китайцы могут принести в жертву Россию, загрузив Соединенные Штаты, а значит — выиграв для себя ценнейший ресурс — время. Китай может воспользоваться своим правом сюзерена и вынудить российскую верхушку влезть в заведомо проигрышную войну в Европе. Не на коренной территории, а где-то на периферии — в той же Прибалтике, к примеру. Понятно, что хорошим это не кончится, но тогда США будут вынуждены входить в конфликт уже не косвенно, как с Украиной, а впрягаться всерьез и напрямую. Разгром Кремля в любом сценарии такого конфликта неминуем, да и угроза ядерной войны даже в таком случае выглядит весьма гипотетической. В конце концов, российская знать не самоубийцы. Для нее спасение выглядит понятно: оказав услугу Китаю сдачей страны и принесением ее в жертву, она может рассчитывать на личное спасение и гарантии со стороны китайцев. Что на самом деле очень сомнительно, но в любом другом случае российская знать может вообще потерять все — банкротство страны никаких вариантов для них не оставляет.

Поэтому вероятность конфликта с НАТО при всей его нереалистичности исключать точно нельзя. Китай может принести Россию в жертву, так как ни для чего иного она ему и не нужна. Но если этим он сумеет обезопасить себя, вынудить США и НАТО истратить ресурс, которым они могут угрожать Китаю, и предоставить китайцам время — то вероятность благоприятного исхода для китайских проектов резко повышается. Не до 100 процентов, конечно, но куда как выше, чем сейчас. Сейчас Китай загоняют в тупик, из которого будет только один выход — военный. А вот сам Китай воевать явно не торопится, так как риски военного решения всегда не определимы. Их нельзя просчитать, их нельзя прогнозировать. На них идут, когда деваться некуда.

В этом смысле для Китая есть возможность оттянуть такой сценарий, сделать его вероятность минимальной — но только если он создаст для своих противников управляемый им кризис. Россию китайцам не жаль, да и с чего жалеть? Тем более, что управляют страной враги и предатели, воры и коллаборационисты. Не использовать это преимущество просто глупо. Главное — использовать максимально эффективно.

Медеведев, угрожая Западу, Европе и НАТО, конечно, выглядит смешно. Но скорее всего, он что-то краем уха слышал и спешит вписаться в обойму. Чтобы его не забыли, когда будут вытаскивать (конечно, если вообще будут — но это отдельный разговор). Он забивает заранее себе место на последнем вертолете с крыши китайского посольства в Москве. Поэтому с ним и произошла метаморфоза — от либерала до отмороженного террориста. Когда на кону шкура, которую ты очень любишь, то не до рефлексии.

Две концепции

Две войны, которые вели США в этом веке — иракская и афганская — по разным оценкам обошлись им в два триллиона долларов. Может, и больше. Скорее всего, больше, но здесь сложно сказать. Максимум, который можно допустить — три триллиона. Это не очень проблематично, если понимать, что эти доллары и были целью обеих войн — Штаты этими деньгами финансировали свою экономику, просевшую после краха доткомов. За такие деньги, согласитесь, потеря каких-то трех башен комплекса ВТЦ и три тысячи погибших — невелика цена.

Обе войны были по своему характеру, скорее, военно-полицейскими операциями. Крупномаштабными, но называть войной захват Афганистана и добивание пребывающего в коме режима Саддама не приходится. Афганистан вообще представляется чем-то героически-сакральным, где упорные горцы побеждают пришельцев, но в реальности любой захватчик заходил в Афганистан и выходил из него тогда, когда это решение принималось по сугубо внутренним соображениям. Партизаны никогда не победят регулярного противника просто в силу несопоставимой структурности. Воюют не люди, воюют организационные структуры. Советская армия, англичане (аж дважды) заходили и выходили из Афганистана без малейших для себя проблем, оставляя местным право слагать легенды о том, как они победили очередного захватчика. Афганистан вообще всю свою историю был проходным двором, через который кто только не ходил. И зачастую даже был не в курсе, что его кто-то там победил.

Возвращаясь к тому, с чего начали. 2-3 триллиона долларов — это то, от чего можно оттолкнуться. Америка, безусловно, умеет считать деньги. Одномоментный вброс такого количества денег даже ее экономика вряд ли способна была переварить. Поэтому 2-3 триллиона расходовались долго, достаточно долго. Сейчас, конечно, после того, как доллар сильно обесценился, эта сумма возрастает раза в три-четыре от изначальной. Может, побольше. Но в любом случае вброс очень больших сумм в короткий промежуток времени не выглядит здравым мероприятием. Поэтому большая война для США — не лучшее решение, так как тогда придется оперировать совсем другим порядком величин и вместо массы положительных моментов получать такую же массу — но отрицательных.

Плюс две войны (или военно-полицейских операции) показали еще одну особенность, которую американцы быстро отрефлексировали: в какой-то момент Америка осталась без армии. То есть, доминирование на море, самый крупный парк военной авиации, огромная сеть баз — всё это осталось. Но сухопутная армия «зависла» в Ираке и Афганистане, лишив Штаты свободы маневра. Американское руководство быстро отреагировало и вывело войска из Ирака в той мере, в которой армия США снова стала достаточно серьезной угрозой на любом направлении. А в оборонную доктрину США, которая на тот момент выдвигала требование к вооруженным силам сочетать способность одновременно вести два локальных конфликта и обеспечивать военное доминирование США в мире была внесена корректива — теперь вместо двух локальных конфликтов армия должна обеспечивать возможность ведения только одного.

Для США сегодняшний конфликт на Украине достаточно комфортен во всех смыслах. Но нужно понимать его цель. Соображение здесь одно. При всех катастрофических последствиях правления нынешнего режима после того, как он уйдет, в обозримые сроки Россия снова может выйти на траекторию развития. 

Да, безусловно, в нашей истории вряд ли была еще настолько антигосударственная власть, которая как будто задалась целью уничтожить и страну, и народ. Но она уверенно хоронит в первую очередь себя, так как правящее сословие абсолютно зависимо от того рентного ресурса, на котором оно «сидит», и сменить его оно не может. Смена рентного ресурса автоматически приводит к смене правящего сословия, а вот там появляются варианты. Всегда есть шанс, что придут люди, ориентированные не на разграбление страны, а на ее развитие. 

Вообще, нынешняя «элита» — это, безусловно, флуктуация. Крайне редко к власти приходит криминальное сословие, для этого необходимо сочетание очень немалого числа самых разных факторов, которые отсекают от власти всех остальных, давая дорогу ворам и преступникам. В России в начале нулевых они сложились. Повторение же подобной ситуации крайне маловероятно. В одну реку, как известно…

Поэтому Штаты должны для себя учитывать риск восстановления России после краха этого режима. В уравнении появится дополнительная переменная, которая усложнит и без того непростую ситуацию, поэтому США, безусловно, заинтересованы как в максимально длительном правлении этого режима (в конце концов, каждый день пребывания его у власти отнимает в будущем несколько дней, а то и недель на восстановление разрушенного ими), а если он в конце концов рухнет, то новая власть должна столкнуться с максимально большим количеством проблем и при этом быть максимально обескровлена еще на нынешнем этапе.

Поэтому обнуление военного потенциала России — это не против Путина и его режима. Это закладка на будущее. Возникает стандартная бизнес-задача: как добиться поставленной задачи максимально эффективно, то есть, за минимальные деньги с наибольшим результатом? Прямой конфликт будет стоить для Америки даже не триллионы, а десятки триллионов. Если прямые две войны с противником на порядок более низким по классу обошелся Штатам в два тогдашних триллиона (сегодня это, наверное, было бы восемь-десять в сумме), то прямая война с более структурным и более ресурсно обеспеченным противником — в общем, дорогое удовольствие, хоть как.

Любопытно, но Штаты вообще не скрывают своих задач. Министр обороны США Остин прямым текстом высказал то же самое:

«…Мы хотим, чтобы Россия была ослаблена до такой степени, чтобы она не могла больше делать то, что она сделала во время вторжения в Украину. Они уже потеряли много военного потенциала, и мы хотим, чтобы у них не было возможности очень быстро воспроизвести этот потенциал».

Сегодня Штаты решают эту задачу, но тратя на это какие-то 100 миллиардов долларов в год (ну, по порядку величины). Не триллион и тем более не 10 триллионов, которые бы им пришлось выкладывать, войди они в конфликт напрямую. Отсюда логичный вопрос — с чего бы Штатам «устать» поддерживать Украину, если они добиваются нужного им результата за смешной один-максимум два процента от того, что они бы потратили сами в другом сценарии?

И теперь стоит понять логику Китая. Китай отдает себе отчет в том, что для США именно он является ключевым противником. Поэтому для Китая было бы крайне желательно спровоцировать и довести дело до прямого столкновения России и НАТО. Это немедленно приведет к тому, что США придется включать на полную мощь денежный и ресурсный пылесос, растрачивая тот ресурс, который должен был бы пойти на то, чтобы угрожать Китаю. Конечно, у китайцев нет иллюзий относительно итогов столкновения путинской России и НАТО. Да у кого они вообще могут быть? Но главное здесь — серьезное военное, финансовое и ресурсное истощение их главного противника. Что позволит китайцам выиграть достаточно времени, которое они смогут потратить на решение своих задач.

Это та же самая историческая ситуация, которая была у СССР перед войной. Ни у кого не было иллюзий относительно того, что столкновение неизбежно. Но весь смысл был оттянуть прямой конфликт как можно дальше, чтобы, с одной стороны, истощить противников, с другой — успеть провести собственные приготовления. Тогда ключевой задачей советского руководства было направить Германию против Англии, в схватке с которой тогдашняя сверхдержава Великобритания и мощнейшая военная континентальная страна Германия истощили бы друг друга. А у Англии была прямо противоположная задача — столкнуть лбами СССР и Германию с той же самой целью. Англичане в итоге оказались более успешными в своей политике.

Удастся ли Китаю столкнуть НАТО и Россию — вопрос интересный. По крайней мере он точно будет пытаться это сделать, так как такое развитие событий наиболее благоприятно для него. Удастся ли США обескровить Россию до того, как китайцы сумеют столкнуть их между собой — другой вопрос. Возможно, что США сумеют успеть сделать так, что само по себе подобное столкновение станет настолько безнадежным, что даже Кремль, абсолютно уже зависимый от Пекина, не сможет на него решиться.

Поэтому Украина для США — приоритет сегодня. Ни о какой «усталости» речь не идет и идти не может. Другой вопрос, что лягушку нужно варить медленно, чтобы она сварилась, но так и не поняла этого. Поэтому Украине дозированно и очень аккуратно передают и помощь, и вооружения. Чтобы она не сокрушила раньше времени российскую армию, что может вынудить Кремль пойти на отчаянные меры. Медленное истощение — рабочий механизм подобного ведения дел. Но не слишком медленный, так как динамика истощения должна быть достаточно бодрой. И, конечно, украинцев тоже никто жалеть не будет — они в данной конструкции просто ресурс, которым можно в итоге пожертвовать. И не просто можно — нужно. Потом, конечно, им скажут спасибо от всего свободного человечества. И, может, даже что-то подарят. Конфетку, например. Но потом.