Московские протесты стали стержневым сюжетом уходящего года. Однако их первоначальная повестка себя исчерпала. Лидеры оппозиции загнали себя в политический тупик, не пробойкотировав выборы президента и таким образом легитимизировав их. Главной темой 2013 года станет раскол власти – между окружением президента и правительством, что заставит оппозицию также разделяться и занимать какую-то сторону. Об этом «Новому Региону» рассказал известный политолог, директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий.

Борис Кагарлицкий: Дело в том, что протест в декабре прошлого и в январе уходящего года был связан именно с выборами. И хотя у людей было недовольство из-за кучи других проблем, но повестка дня, вокруг которой строились конкретные акции протеста, была связана именно с несогласием с результатами парламентских выборов. Поэтому, когда выяснилось, что по этой линии ничего добиться нельзя, протест начал приобретать все более и более абстрактный характер. И это увеличилось, когда прошли президентские выборы. Оппозиция, кстати говоря, не очень понимала, как их оспаривать, потому что сама не решилась их бойкотировать в феврале-марте. Если бы оппозиция изначально объявила о бойкоте выборов и вела кампанию за это, то могла бы признавать выборы нелегитимными и не считаться с их результатами.

Но, поскольку оппозиция призвала граждан голосовать или, во всяком случае, не призвала бойкотировать, то фактически она обеспечила сама легитимность выборов, с результатами которых не хочет соглашаться. Т.е. она сама загнала себя в политический, психологический и культурный тупик, из которого выхода она не находит до сих пор. Поэтому протест в политическом плане себя исчерпал.

Значит ли это, что протест умирает?

Мы прекрасно понимаем, что в стране – множество проблем, что на самом деле недовольство в стране растет, и оно сейчас гораздо больше, чем в декабре прошлого года. Оно охватывает более массовые слои, и на самом деле уровень потенциальной агрессии в обществе тоже сильно вырос.

Поэтому понятно, что протест как общественное явление не прекратился и не прекратится. Т.е. исчерпала себя та политическая формула, которую мы видели на протяжении 2012 года, но никак не сам социально-политический конфликт. Он будет углубляться и расширяться, но менять формулу.

Какой же будет новая формула?

Политическая жизнь будет меняться, но единой оппозиции в прежнем виде уже нет. Либералы себя дискредитировали, и, скорее всего, на передний план выйдут акции социального протеста. Они не обязательно будут ориентированы на непосредственное смещение кого-то из первых лиц государства, но при этом будут выдвигать очень жесткие конкретные требования и их добиваться.

Кроме того, сейчас наблюдается нарастающее разделение между правительством и окружением президента. Это все в совокупности может привести к расколу власти. И именно этот раскол власти будет, по всей видимости, главным сюжетом 2013 года. Гораздо в большей степени, чем борьба между властью и оппозицией.

Как этот раскол скажется на российской оппозиции?

В рамках этого раскола власти оппозиции придется тоже раскалываться и разделяться. Одни будут говорить, что никакой разницы нет, другие – блокироваться с одной частью власти, а третьи – с той, с которой не готовы блокироваться первые. Иными словами раскол власти, которые уже становится все более и более заметным, в перспективе грозит расколоть оппозицию.

Ну и наконец – я подчеркиваю, что не обязательно объективно так – но большинство населения видят основные проблемы все-таки не в президентском режиме, а в правительстве и его деятельности, отчасти – в Думе. Потому недовольство будет направлено на смену правительства и, возможно, на досрочные выборы в Думу по новым каким-то правилам.

Какой прогноз дадите на «Марш свободы» 15 декабря?

Скорее всего марш окажется значительно меньше и слабее, чем предыдущие акции. Но если власти думают, что марши совсем отмирают, становятся совсем малочисленными, то ошибаются. Они становятся менее массовыми, энергичными, но превращаются в политический ритуал, подобный тому, который был у КПРФ. Просто у другой части общества появляются свои политические ритуалы, похожие на ритуалы компартии. Ходить регулярно – нерегулярно, маршировать – само по себе это никак не влияет на ход событий, но демонстрирует, что в обществе есть определенные силы, несогласные с политикой властей.

Националисты уже не участвуют в общих маршах. Как поведут себя левые?

Сейчас по любому будет происходить расслоение. На мой взгляд, уже сейчас «Марш свободы» – политическая архаика. И то, что часть левых проявляет по этому поводу большой энтузиазм, опять же свидетельствует – люди живут инерцией уже прошедших событий.

Нельзя было не выходить совместно в декабре или январе по целому ряду причин, даже несмотря на очень серьезное раздражение против либералов. На фоне того, что происходило в обществе в декабре 2011 года, уклонение от протестов было бы малодушием.

Но сейчас ситуация совершенно иная. И левые должны заняться организацией социальной борьбы, защитой социальных прав, прежде всего, права на образование и здравоохранение. Это уже совершенно отдельная компания, которая пока идет очень слабо. Но реально именно от нее зависит будущее страны.