Путин подписал указ-оборотень. В нем говорится о «приватизации пакетов акций крупнейших компаний ТЭК». Казалось бы, указ о приватизации. Но как тогда понять его центральный пассаж: «Правительству РФ при утверждении плана приватизации находящихся в федеральной собственности пакетов акций крупнейших компаний ТЭК и принятии решений об их продаже исходить из того, что до начала 2015 года «Роснефтегаз» является инвестором по отношению к компаниям отрасли, пакеты акций которых планируются к приватизации, при условии представления ОАО программы финансирования этих сделок, предусматривающей использование дивидендов от акций компаний, находящихся в собственности «Роснефтегаза»?

Что это за приватизация, если «инвестором» оказывается «Роснефтегаз»? Мало того что «Роснефтегаз» — госкомпания, она уже и так владеет 75,2% акций «Роснефти» и 10,7% акций «Газпрома».

Первый вывод: никакой приватизации ТЭК и «Роснефти», по крайней мере, до 2015 года не будет, сколько бы раз слово «приватизация» в указе ни фигурировало. Указ-оборотень.

Второй вывод: «приватизация» в ТЭК пройдет так, что бюджет ничего не получит.

В чем же тогда смысл такой «приватизации»?

Ответ, лежащий на поверхности, — в выведении денег из бюджета. Но зачем государство перекладывает деньги из одного кармана в другой — скажем, из «Роснефти» в «Роснефтегаз», да еще за счет дивидендов той же «Роснефти»?

Понятно, чем мутнее вода, тем больше улов. Но есть смысл подробнее присмотреться к «Роснефтегазу». Его история того стоит.

Все началось в памятно-пороговом 2004 году. Тогда президент Путин объявил, что государство ради получения контрольного пакета акций «Газпрома» (а недоставало 10,74%) готово отдать ему всю «Роснефть». Чтобы провести эту операцию, 75,16% акций «Роснефти», принадлежащих государству, передали «Роснефтегазу». «Роснефть» из-под венца ловко увильнула: в декабре 2004 года она купила у фирмы-однодневки «Байкалфинансгруп» главный актив ЮКОСа — «Юганскнефтегаз» и резко набрала капитализацию. Однако «Роснефтегаз» продолжил реализацию схемы и для выкупа 10,74% акций взял в 2005 году у консорциума зарубежных банков кредит в $7,6 млрд. Было объявлено, что после погашения кредита «Роснефтегаз» ликвидируют. Кредит выплатили в 2006-м. Но «Роснефтегаз» отвели на запасной путь.

Уже тогда бюджет изрядно нагрели. Почему 75,16% акций «Роснефти» запросто передали «Роснефтегазу», а для того чтобы сделать то же самое с государственными акциями «Газпрома», потребовалось влезать в многомиллиардные долги? Но аналогии на этом не кончаются — «Роснефтегаз», этакая свинья-копилка, в которой до недавнего времени было всего 8 сотрудников, снова мобилизован, и на этот раз задачи могут оказаться куда масштабнее.

Известно, что компании ТЭК собираются проводить допэмиссию, инвестором, в соответствии с указом 695, станет «Роснефтегаз». Денег у него должно хватить. Тех, что давно должны были бы оказаться в бюджете. Госхолдинг с момента своего основания дивиденды платил государству лишь раз — за 2007 год (в 2008 году выплачено в бюджет 15,5 млрд рублей). Все остальное время деньги, получаемые по пакетам акций «Газпрома» и «Роснефти», оставлялись на балансе холдинга. 2010 год «Роснефтегаз» закончил с 48,2 млрд рублей на депозитах в Альфа-банке и ВТБ. В 2011 году он получил еще 31,2 млрд рублей дивидендов «Газпрома» и «Роснефти»; в 2012 году (до конца лета) получит еще 52,6 млрд рублей — итого 132 млрд рублей (более $4 млрд). Впереди еще 2013 и 2014 годы, когда госхолдинг (или госфонд) получит еще минимум 100 млрд рублей дивидендов.

Самое интересное: что дальше? Еще до выхода указа-оборотня я беседовал о «новой волне» приватизации с Сергеем Беляевым, бывшим председателем Госкомимущества и вице-премьером федерального правительства в середине 1990-х. Тогда он удивил, сказав, что ему все это живо напоминает залоговые аукционы. И объяснил: это та приватизация, при которой контроль получат «те, кто надо». И оказался прав.

В самом деле, перед «Роснефтегазом» открывается широкий простор, он становится крупнейшим госхолдингом в российском ТЭК. В принципе, от него могут отпочковываться специализированные холдинги.

Нефтяной, контролирующий сердцевину российской экономики, — с «Роснефтью», «Зарубежнефтью» (соучредитель «Вьетсовпетро»), возможно, даже «Транснефтью», «Транснефтепродуктом» и даже частным «Сургутнефтегазом». Такой план есть, он обсуждался, теперь до его реализации осталось полшага. Фигура руководителя нефтяного госхолдинга очевидна — Игорь Сечин, сейчас он уже не только президент «Роснефти», но и снова член совета директоров «Роснефтегаза». Понятно, что ни по близости к президенту, ни по политическому и административному весу у него конкурентов нет, а опыт в качестве куратора ТЭК в ранге вице-премьера он накопил изрядный.

Возможно появление и электроэнергетического госхолдинга. Слияние ФСК и холдинга МРСК (см. под текст) при инвестиционном соучастии «Роснефтегаза» уже запущено. В его руководители прочат экс-министра энергетики Сергея Шматко, среди руководителей-«электриков» есть и замгендиректора МРСК Андрей Муров, чей отец, Евгений Муров, не кто иной, как руководитель ФСО. В общем, знакомые всё лица.

С трибун нам все еще говорят о модернизации. Первым шагом к которой применительно к экономике официально объявляется сокращение доли в ней государства, то есть та самая приватизация. И вот практика. Указ-оборотень переворачивает не только приватизацию, но и демонстрирует реальную концепцию экономической модернизации. По-своему она направлена на повышение эффективности госвмешательства в экономику. Но не за счет ухода из нее, а совсем наоборот — за счет дополнения чисто чиновничьего контроля экономическим, с использованием такой цивилизованной формы как холдинг. Одно дело — предоставлять чиновнику бумаги по его запросу, и совсем другое — когда представитель государства наделен контрольным пакетом акций.

Вот такая теперь модернизация.

Впрочем, ничего нового. Повторяется маршрут, проложенный еще Виктором Черномырдиным, который сумел из Министерства газовой промышленности сделать концерн «Газпром». Было это еще в Советском Союзе.

В теперешней российской власти у такой ретроспективной смены вех были оппоненты. Эльвира Набиуллина возражала против затягивания приватизации в ТЭК и в нефтяной отрасли в особенности. Теперь ее в правительстве нет. Говорят, она не согласилась остаться даже на посту вице-премьера, ответственного за социальные вопросы. Может быть, потому, что предвидела: приватизация пойдет совсем не так, как должна. Возражал и Аркадий Дворкович. Он громко говорил, что все должно идти так, как и было предусмотрено президентом Медведевым. Вышло совсем по-другому — так, как написано в указе, подписанном президентом Путиным.

Но Дворкович в правительстве. В ранге вице-премьера он курирует отрасли реальной экономики и никак не комментирует указ, который содержит мощнейший потенциал фактического вывода контроля за развитием нефтяной отрасли и всего ТЭК в госхолдинг, полномочий у которого будет побольше, чем у Дворковича и правительства.

Зато именно такая «суверенная модернизация» органично сочетается с превращением оборонного комплекса в инновационный локомотив. Все достаточно стройно.

Вот только на эффективность такой модели рассчитывать не приходится. Проходили.

Кто сказал «приватизация»?

Николай Вардуль

Под текст

Слияние двух солнц

Сделку по слиянию государственных электросетевых компаний — ФСК и «Холдинга МРСК» — инициировал Игорь Сечин, а курирует ее новый замдиректора МРСК Андрей Муров, сын директора ФСО Евгения Мурова, чей карьерный взлет начался в 1990-е годы, когда он стал замначальника УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. До этого Муров-младший занимал пост гендиректора аэропорта «Пулково», был дважды отмечен государственными наградами. По данным Счетной палаты, обнародованным газетой «Ведомости», в результате проверки «Пулково» выяснилось, что в 2010 году гендиректор аэропорта Андрей Муров нарушил положения о фондах компании — выписал премию в 3 млн руб. себе и 947 900 руб. — другим сотрудникам.

«Федеральная сетевая компания Единой энергетической системы» (ОАО «ФСК ЕЭС») — организация по управлению Единой национальной электрической сетью.

«Холдинг МРСК» — компания, объединяющая межрегиональные и региональные распределительные электросетевые компании (МРСК/РСК).

Андрей Колесников, Новая газета