В экономической теории считается, что полная занятость населения невозможна и нежелательна. Объективно, в любой момент времени существуют люди, которые по разным причинам не могут работать или пока что ищут работу или не хотят работать. Тут нужно учесть, что свободные люди самостоятельно решают, как им жить, и если они не хотят работать, никто не имеет права их заставлять. И также если человек решил поменять работу, то в этом ему тоже никто не указ. Ну, и увольнение по различным другим обстоятельствам – тоже обычное дело.

С другой стороны, полная занятость говорит об исчерпании трудовых ресурсов, отсутствии резервов для развития. Полная занятость вызывает у государства тревогу и побуждает искать рабочую силу на стороне, привлекать людей из-за границы. Дефицит населения приводит к застою в экономике и сулит многие неприятности в будущем.

Из этого следует, что безработные в принципе нужны, но их не должно быть слишком много. Поэтому возникло понятие «норма безработицы», которое и выражает это оптимальное количество безработных. Безработица в пределах нормы показывает, что с экономикой всё в порядке. Опытным путём (а потом, видимо, обосновали расчётами) установлено, что эта норма находится в промежутке 4% – 5% от трудоспособного населения. Соответственно, цифра безработицы служит одним из индикаторов состояния экономики. То есть сначала определяют достоверный уровень безработицы, а потом решают, что это значит и что теперь нужно делать.

Это так в нормальных странах – с нормальной системой государственного управления. А у нас своя идеология и свой подход. Для нашего государства проблема безработицы – это проблема статистики. Ему не важно, что происходит на самом деле, – ему требуется, чтобы статистика отражала то, что должно быть. Нужна правильная картинка. Поскольку известно, что нормальная безработица находится в пределах 4% – 5%, значит, она должна там быть, и точка. А чего нет в статистике, того нет в природе.

И вот Росстат показывает уровень безработицы в стране 5,2% (январь 2018 г.) Количество официально зарегистрированных безработных: 800 тысяч, количество получающих пособие – 700 тысяч. При этом общий уровень безработицы в январе, по данным Росстата, составил 3,9 миллиона человек.

Для сравнения, последние данные по безработице в США дают цифру 4,1%, в Германии – 5,4%, в Великобритании 4,3%, в Норвегии 4%, в Швейцарии 2,9%. Кроме того, в Швеции безработица достигает уровня 6,3%, в Финляндии 8,4%, а в Испании вообще 16,55%.

То есть Российская Федерация находится в серединке и выглядит вполне достойно. Но можно ли доверять российской статистике? Не больше, чем российскому государству. Особенно, после того, как Росстат прямо подчинили Минэкономразвития. Для лучшей согласованности. Проверить официальную статистику напрямую невозможно, потому что не существует другой статистической службы, независимой от государства и достаточно мощной, чтобы охватить всю страну. Остаётся исходить из того, что дано, и полагаться на здравый смысл.

Во-первых, Росстат сам оговаривается, что данные по безработице не полные – это выборочное обследование рабочей силы. Статистика учитывает только достаточно крупные предприятия и организации, которые можно регулярно контролировать по отчётности с приемлемой степенью достоверности. А малый бизнес в этой статистике не учитывается. Но занятость в нём существенная, хотя в течение последних лет всё время сокращается. В 2010 году там было задействовано 22 млн. человек, а в декабре 2017 года осталось только 16 млн. Минус 6 миллионов – статистически значимая (заметная) величина! А её как бы нет.

Во-вторых, существует понятие скрытой безработицы, при которой работники отправляются в неоплачиваемый отпуск, они работают неполный рабочий день, им понижается или задерживается (не выплачивается) заработная плата, но все эти люди считаются работающими. Кроме того, значительное число людей никак не регистрируют официально своё состояние, поэтому информация о них просто отсутствует.

Например, количество официально зарегистрированных безработных. Ведь очевидно, что такого небольшого числа – всего 800 тысяч на огромную страну – никак быть не может. Почему так мало? Ответ даёт практика: потому что обращаться в службы занятости в большинстве случаев бесполезно. Они предлагают для трудоустройства такие рабочие места, которые не обеспечивают достаточной для жизни зарплаты. И пособие по безработице, во-первых, нужно ещё умудриться получить, а во-вторых, размер этого пособия таков, что не имеет никакого смысла к нему стремиться: от 850 до 4900 рублей в месяц. То есть в лучшем случае безработный получит примерно половину от суммы, необходимой для выживания. Поэтому в службу занятости обращаются и регистрируются там немногие. По данным Росстата, в январе 2018 года в службы занятости обратились только 27,9% безработных, а 70,1% искали работу самостоятельно.

Далее, по свидетельству Росстата, «безработица в значительной степени является застойной. Из 1,4 млн. безработных сельских жителей 38,5% находились в ситуации застойной безработицы (искали работу 12 месяцев и более), из 2,5 млн. безработных городских жителей – 27,6%». Иначе говоря, найти работу становится всё трудней. И хотя данные статистики – приемлемое число безработных – говорят о том, что с экономикой всё в порядке, но одновременно признаётся, что показатель занятости населения уменьшается. Как такое может быть?

Судя по данным Росстата, происходит перераспределение рабочей силы из одних отраслей в другие. По предоставленной им отчётности можно посмотреть, откуда работники уходят и куда приходят.

В течение 2017 года количество работников увеличилось в сфере обеспечения электроэнергией, газом и паром; кондиционирования воздуха; водоснабжения; водоотведения, организации сбора и утилизации отходов, деятельности по ликвидации загрязнений; в торговле; ремонте автотранспортных средств и мотоциклов; в сфере информации и связи; деятельности по операциям с недвижимым имуществом; в деятельности профессиональной, научной и технической; в госуправлении и обеспечении военной безопасности; в социальном обеспечении; в сфере образования.

Уменьшение количества занятых зафиксировано в сельском, лесном, охотничьем, рыболовном и рыбоводческом хозяйствах; в сфере добычи полезных ископаемых; в обрабатывающих производствах; в строительстве; в транспортировке и хранении; в деятельности гостиниц и предприятий общественного питания; в финансовой и страховой сферах; в административной деятельности и сопутствующих дополнительных услугах; в деятельности в области здравоохранения и социальных услуг; в деятельности в области культуры, спорта; организации досуга и развлечений, и т.д.

Таким образом, обнаруживаем, что работники перетекают из производящей сферы в распределительную и обслуживающую. Они уходят туда, где есть деньги и, соответственно, где платят зарплату. А откуда деньги там? Очевидно, они поступают из трёх источников: от бизнеса (из производящей сферы), от населения (из зарплат), от государства (из бюджета). Но это же как раз те сферы, в которых денег всё меньше и возникают проблемы с зарплатой – не зря же оттуда уходят (или увольняют). Из этого следует логичный вывод, что если деньги заканчиваются в производящей сфере, то вскоре то же самое случится и в остальных.

Это означает, что мы приближаемся к ситуации Великой депрессии 1929 – 32 годов. Тот кризис называют кризисом перепроизводства, но это неверно. Кризис перепроизводства – это когда товаров произвели значительно больше, чем нужно. Когда все, кто хотел, купили, всё, что хотели, и ещё осталось так много, что все магазина и склады забиты, и девать товары некуда. Никто не хочет покупать. А во время Великой депрессии покупать как раз хотели и даже очень – особенно, еду. Просто денег не было.

В те времена бизнес вели, опираясь на простой и по-своему логичный принцип: зарплаты работникам нужно платить как можно меньше, а товары продавать как можно дороже. Ведь цель бизнеса – прибыль. Ради прибыли можно всё. Что может быть разумней, чем сокращение издержек на производство, включая экономию на зарплате? А что можно возразить против стремления продать товар дороже? Ничто и ничего. Никто и не возражал. Но в результате все деньги перетекли из кошельков покупателей в производство и превратились в товары, которые некому купить.

А если бизнес продать товары не может, то он не в состоянии компенсировать себе затраты на производство, выплатить зарплату, проценты по кредитам банков, оплатить услуги сторонних организаций. Поэтому без денег оказывается вся цепочка – от покупателя до банка – и вся страна попадает в кризис. Всё рушится, все банкроты, кредиторы сходят с ума, вокруг безработица.

Последствия этого кризиса преодолевали десятилетиями. А главный урок состоял в том, что нельзя снижать издержки за счёт зарплаты работникам. Так как работники – это покупатели. Чем меньше у них денег и чем выше цены на товары, тем хуже будет идти торговля и тем ближе банкротство.

Этот урок нам предстоит пройти.

Сергей Ясинский, РИА «Новый День»