Несмотря на неэффективную работу «Платона» в начальный период и просчеты властей в ходе ее введения, эта система имеет большой потенциал. У покилометровой оплаты есть целый ряд важных преимуществ по сравнению с транспортным налогом и акцизом. А многие другие доводы протестующих сомнительны или имеют серьезные ошибки в расчетах…

Никогда в российской истории грузовому автомобильному транспорту общество не уделяло столько внимания, как с начала введения системы «Платон». Помимо серьезных проблем, с которыми давно сталкиваются перевозчики, ситуация обнажила клубок неразрешенных вопросов в российской транспортной системе в целом, экономике и даже политике.

Разговоры о введении системы покилометровой оплаты для грузовых машин велись с 2009 года. Среди мотивов ее введения называли и лоббирование интересов РЖД или компании-коцессионера системы, и стремление пополнить дорожный фонд, который уменьшился из-за нефтяного налогового маневра, и желание властей собрать достоверные данные о грузопотоке в автомобильном транспорте.

До введения системы автотранспортное сообщество надеялось на ее отмену или заговаривание проекта, как это уже происходило несколько раз в прошлом с менее значимыми решениями. Но вложенные деньги и коммерческая заинтересованность стали существенным отличием «Платона» от иных начинаний. Систему ввели, спровоцировав мощную волну протестов. Однако, несмотря на определенные недостатки «Платона» и серьезные просчеты властей в процессе введения этих сборов, сама по себе система покилометровой оплаты грузовиками автодорог была необходима для решения многочисленных проблем российской автотранспортной системы, которые копились еще с советских времен.

Родом из СССР

В СССР автоперевозки были вспомогательным видом транспорта. Государство выступало одновременно и отправителем, и получателем груза, и владельцем подвижного состава. Исключение составляли перевозки пассажиров и частных грузов. Автотранспортный рынок отсутствовал. Развитие автодорожной сети выглядело затратным проектом, не имеющим смысла с точки зрения плановой экономики. Автомобильные дороги до 1970–1980-х годов фактически были технологическими. С начала 1960-х годов их разделили на три класса в зависимости от осевой нагрузки, заложив под отрасль мину замедленного действия на несколько десятилетий вперед.

В транспортной системе огромной по протяженности страны с высокой долей малозаселенных регионов и значительной долей перевозок сырья на большие расстояния железнодорожный транспорт занимал ведущее место по определению.

Только в 1988 году в СССР появляется транспортный налог для грузовиков. Акциза в топливе не было. Бензин был дешевым. С 1981 года цена на бензин оставалась неизменной вплоть до распада СССР. Дизельного топлива в свободной продаже не было. Заправиться им можно было только по талонам.

Не было во времена CССР и частных владельцев грузовиков, поэтому нужно было проходить обучение в АТП, ДОСААФ или в армии. С тех времен профессионалом в автотранспорте считается любой человек с категориями прав «С» и «Е» и хотя бы одним грузовиком.

В начале 1990-х инфляция, зарождающееся предпринимательство и проблемы с оборотом денежной массы привели к уменьшению объема одной партии и повысили востребованность перевозок автотранспортом. Спрос на автотранспортные услуги в России стал превышать предложение. Водители массово по остаточной стоимости выкупали машины, на которых работали, и становились предпринимателями. Места отстоя автотранспорта превратились в места торговли услугами перевозчиков и грузовладельцев. «Хочу – еду, хочу – еще денек-другой постою. Может, завтра придет купец побогаче». 50% предоплаты за рейс, 50% на выгрузке наличкой – в те годы это было обычным явлением.

Прибыли за неделю-две работы хватало на такой же срок отдыха и приведение старой техники в рабочее состояние. Вложения в удачно приобретенный грузовой автомобиль можно было полностью отбить менее чем за год. Перевозчики любят вспоминать то золотое время.

К концу 1990-х контроль за деятельностью автоперевозчиков превращается в коррупционную кормушку. В результате стратегии «нельзя кошмарить бизнес» к 2004 году для внутренних перевозок отменили лицензирование и перевели мелких перевозчиков на упрощенную систему налогообложения с ЕНВД. На тот момент это было разумным решением. Денег в казну автотранспорт почти не приносил, поэтому контроль за ним был неинтересен. Кроме строительства и ремонта дорог, дотаций отрасль не просила, зато решала вопрос занятости значительной части населения.

Однако введение системы «Платон» заставило вспомнить обо всех накопившихся проблемах. Даже в развитых странах введение покилометровой системы оплаты для грузовых машин вызывало много споров. Многим людям психологически сложно платить за проезд по дороге. Намного проще, когда платят все, приобретая товар, содержащий налог на строительство, ремонт и обслуживание дорожной инфраструктуры. В этом плюс топливного акциза.

Должная подготовка к началу работы «Платона» с технической стороны и особенно со стороны разъяснения перевозчикам и обществу нюансов, в том числе контроля за использованием финансовых средств, полученных системой, скорее всего, уменьшила бы общественное возмущение от введения системы. По многим причинам это не было сделано. Однако это не отменяет того, что значительная часть аргументов против введения «Платона» не выдерживает профессиональной критики, а сама система в том или ином виде необходима для решения огромных проблем, накопившихся в российской системе автоперевозок еще с советских времен.

Аргумент 1. Подорожание

Один из самых частых аргументов противников «Платона» сводится к тому, что введение сборов приведет к подорожанию товаров на полках магазинов. Некоторый рост цен тут действительно возможен, однако не стоит преувеличивать его масштабы.

Для примера возьмем простую логистическую задачу. Есть автопоезд – комбинация седельного тягача и полуприцепа – с грузом 22 тысячи кг, который ездит по маршруту Санкт-Петербург – Москва три раза в одну сторону и два раза обратно. По сегодняшним ценам такая перевозка повышает цену 1 кг на 7,4 рубля. Это около 17% оптовой стоимости молока.

При полном тарифе системы «Платон» (3,73 руб./км) его составляющая в удорожании 1 л молока равна 0,75 рубля, то есть примерно одной десятой от цены транспортировки и 1,7% от итоговой цены молока. В большинстве торговых сетей при наличном расчете такой показатель сократят в меньшую сторону. То есть для конечного покупателя удорожание будет равно нулю.

Конечно, если взять какой-нибудь более дешевый товар, то масштабы подорожания из-за «Платона» будут гораздо больше. Но сложно представить перевозку песка или щебня автотранспортом на плече более 500 км. В логистике существует разумная достаточность выбора вида транспорта.

Дешевая доставка тормозит развитие производства недорогих товаров на местах. И чем выше расходная часть на транспортировку, тем больше шансов на внедрение современных технологий. Наконец, в России несравнимо большее давление на тарифы для мелких перевозчиков оказывает буферная система заказа автотранспорта. Под видом услуги поиска автотранспорта цена на российском рынке определяется между логистом грузовладельца и посредником-экспедитором. Проблема эта настолько глубокая, что, несмотря на тендеры, экспедиторы дают ставки ниже транспортно-экспедиторских компаний. Именно тут корни повышения ставок для мелких перевозчиков.

Потенциальным решением могла бы стать замена посредников на онлайн-биржи транспорта и грузов, а также агрегаторы. Но дорогу современным технологиям преграждают непрозрачное ведение бизнеса и отсутствие требований по подвижному составу, креплению грузов и ряд других проблем.

Аргумент 2. Дороги вперед

Другой популярный аргумент против «Платона»: сначала дороги, а потом плата за них. Теоретически справедливо, но сложно понять, на опыте какой страны базируется это требование. Скажем, Германия – одна из ведущих автомобильных держав, и многие технологии «Платона» имеют немецкие корни.

Акциз в топливе у немцев появился в 1939 году. В 1950 году он составлял 0,045 дойчмарки. Потребность в строительстве и реконструкции дорог во времена объединения Германии привела к его быстрому росту: с 1990 по 1995 год сборы от акциза увеличились с 17,8 млрд евро до 32,9 млрд евро.

К началу введения в Германии системы Toll Collect в 2005 году сбор от топливного акциза составлял 38 млрд евро. К нему можно добавить еще 7,74 млрд евро транспортного налога. И тем не менее, несмотря на такие огромные сборы, превышающие ВВП многих государств, немцы все-таки решили ввести у себя систему Toll Collect. Дальнейшее повышение акциза могло пагубно сказаться на экономике, поэтому была предложена новая концепция покилометровой оплаты грузовиками автобанов.

С введением покилометровой оплаты ставки акциза на бензин и дизтопливо в Германии были заморожены. Благодаря жесткому контролю за оплатой только за первый год работы системы Toll Collect было собрано 2,95 млрд евро. За 10 лет сборы составили 39,5 млрд евро. В 2016 году примерно 60% (4,4 млрд евро) немецкого межрегионального дорожного бюджета (7,4 млрд евро) обеспечила система Toll Collect.

В России сегодняшние ставки акциза на бензин и дизельное топливо ниже, чем были в Германии в 1960 году. А система «Платон», по официальным данным, ежемесячно собирает 1,3–1,4 млрд рублей. Летом 2016 года показатели были чуть выше – 1,57 млрд рублей, но они все равно остаются многократно ниже немецких.

Аргумент 3. Заменить акцизом

Многие другие доводы протестующих сомнительны или имеют серьезные ошибки в расчетах. Например, при обсуждении высокого налогового бремени для малого бизнеса, который пользуется упрощенной системой налогообложения с уплатой ЕНВД, почему-то учитывают косвенные налоги. Разве перевозчик может купить топливо без акциза? Или без НДС? Только контрафакт. В расчете бизнес-плана учитывают только прямые платежи в бюджет, поэтому и в данном вопросе логично было бы придерживаться такого же подхода.

В бюджет перевозчик платит только один налог, отличный от иного бизнеса, – транспортный. При общем годовом пробеге 100 тысяч км минимум налоговых платежей, которыми может обойтись ИП, составлял 0,5 руб./км пробега, или около 2% выручки. Такого низкого показателя нет ни в одной развитой стране.

Недоумение вызывают и протесты против того, что оплата за систему «Платон» производится через частную структуру. Разве топливный акциз перевозчик платит государству напрямую?

То же самое с чрезмерной заботой протестующих о повышении цен в магазинах. Разве это вопрос бизнеса? Когда перевозчикам выдается возможность поднять стоимость фрахта, например из-за сезонной нехватки автомобилей в регионе, никто почему-то не вспоминает об удорожании перевозимого груза.

Еще одно предложение протестующих: убрать «Платон» и транспортный налог, оставить только акциз. Но увеличение ставки акциза ляжет дополнительной нагрузкой на всех потребителей и станет стимулом к производству контрафактного топлива. А по оценкам участников топливного рынка, объем контрафакта в России и так составляет 6–10 млн тонн в год.

Повышение акциза на 1 рубль за литр дизельного топлива по доходам в бюджет примерно соответствует увеличению ставки «Платона» на 1,3–1,4 руб./км. При годовом пробеге 120 тысяч км увеличение акциза на 1 рубль приводит к увеличению расходов перевозчика на 45 тысяч рублей. При таком же годовом пробеге, 80% которого приходится на федеральные трассы, и росте ставки «Платона» на 1,35 руб./км прямые расходы перевозчика возрастут на 135 тысяч рублей. Очевидно, что платить акциз всем миром для перевозчика выгоднее, но вопрос, насколько это выгодно обществу в целом.

Кроме того, повышение ставок акциза на моторное топливо вынуждает поднимать ставки и на остальные нефтепродукты. Это вызывает лавинообразное повышение цен.

Статистика покилометровой системы оплаты позволяет косвенно перепроверить данные. Очевидно, в этом многие не заинтересованы.

Аргумент 4. Разница в нагрузке

Немало возмущения и недоверия вызвали заявления руководства Минтранса, что разница в причинении вреда дороге между грузовым и легковым автомобилем достигает 60 тысяч раз. Поначалу такой высокий показатель может поразить воображение, но в целом он соответствует реальности.

В США еще в 1950-х годах провели масштабный эксперимент по воздействию автомобиля на дорожную конструкцию (тест АASHTO). В Иллинойсе был построен двухполосный полигон длиной семь миль с переменной глубиной дорожной рубашки. В течение двух лет, с 1958 по 1960 год, этот полигон тестировали разными осевыми нагрузками и конструкциями автотранспортных средств. Весной 1961 года подвели итоги и сделали выводы.

Главным результатом эксперимента стал закон воздействия четвертого порядка. Современная трактовка этого закона такова: 10 тысяч осевых нагрузок в 1 тонну примерно равны по воздействию одной осевой нагрузке 10 тонн. Остальные факторы, в том числе удельное давление шины на дорогу, межосевое расстояние, тип подвески и прочие величины, отличаются только в разы. Так что показатель 60 тысяч раз и более вполне возможен при сравнении крупного грузовика и микролитражного автомобиля весом менее одной тонны. Результаты этого теста остаются в основе стандартов строительства и ремонта дорог большинства стран.

Сложно сказать, почему в СССР в свое время не уделили должное внимание результатам этого довольно давнего и широко известного эксперимента, решив ввести градацию автодорог по осевой нагрузке. В результате, чтобы за один рейс проехать по разным типам дорог, автомобиль должен или перегружаться, или загружаться по минимально допустимой нагрузке. При соблюдении требований потери будут достигать 50% полезной загрузки.

Весовые ограничения для движения грузовиков действуют в России до сих пор. Легально проехать даже в порожнем состоянии по дорогам с ограничениями невозможно. Спасает только необязательность исполнения строгих российских законов. Простое и понятное правило: сумма осевых ограничений больше полной массы – позволило бы не только равномерно загружать автотранспорт до полной массы, но и размещать груз со смещенным центром тяжести и закреплять его для безопасной транспортировки. Однако российские правовые нормы никак не получается сделать возможными для исполнения.

Изменение весовых ограничений для обоснования введения «Платона» могло бы стать вполне логичным компромиссом и стимулом к предстоящему переходу на систему автоматического весового контроля. Такие предложения есть в Минтрансе, но лобби Росавтодора и РЖД пока сильнее.

Аргумент 5. Опасность для малого бизнеса

Многие считают, что связанный с введением «Платона» рост расходов уничтожит малый бизнес в автоперевозках. Однако опыт развитых стран не подтверждает этих опасений.

Так, укрупнение автопарков было в тренде в 2000-х годах в Европе. Но результаты анализа этого процесса говорят о том, что работа АТП с парком более пятисот машин неэффективна даже при наличии современных систем контроля. Крупные предприятия малоинтересны контрагентам. Оборот большой, а маржинальность очень низкая. Рынку интереснее работать с парками из 10–150 единиц подвижного состава.

При прозрачном ведении автотранспортного бизнеса в Германии участники отрасли активно привлекают капитал через лизинговые и страховые компании. Фактически финансовые структуры становятся главным динамическим регулятором рынка.

В отличие от Германии в России есть еще один стимул для существования малого бизнеса в автоперевозках. Это продажа на вторичный рынок техники. При действующих пошлинах, утилизационном сборе, высоком проценте утилизации подвижного состава и отсутствии европейских сертификатов экспорт бывшей в употреблении техники возможен только при существенном падении курса рубля. Перепродажа на внутренний рынок играет важную роль, а основной потребитель тут – малый бизнес.

Преимущества «Платона»

Несмотря на неэффективную работу «Платона» в начальный период, эта система имеет большой потенциал. При работе в междугородних перевозках около 300 тысяч автомобилей и тарифе 1,53 руб./км суммарные сборы должны составить примерно 43 млрд рублей в год.

Система покилометровой оплаты – самая сложная и современная система компенсации за пользование межрегиональными дорогами. У нее есть целый ряд важных преимуществ по сравнению с транспортным налогом и акцизом. Такая система имеет направленное действие независимо от типа двигателя, региона регистрации и прочих факторов; позволяет вести точную статистику интенсивности нагрузки (главного показателя разрушения) на каждую дорогу и перемещение грузовых автомобилей; перераспределяет грузопоток между видами транспорта в зависимости от классических преимуществ каждого вида; стимулирует развитие регионов, исключая доставку многих дешевых товаров на дальние расстояния.

Если разработать тарифную сетку, которая бы учитывала количество осей транспортного средства и экологические характеристики, то система также стимулировала бы развитие автотранспорта, технологий обработки грузов и цепей поставок.

Наконец, по сравнению с транспортным налогом и акцизом система покилометровой оплаты оказывает минимальное воздействие на удорожание товаров на полках магазинов, потому что в цепях поставок и используемых технологиях в России есть огромный резерв.

Автор — Тарас Коваль, Московский центр Карнеги