Кризис увел в «тень» примерно пятую часть экономики России, заявил новый глава Росстата Александр Суринов. Эксперты считают, что доля серого бизнеса продолжит расти и в наступившем году. Некоторые из них уверены, что уже сейчас она достигает 30%, а иностранные специалисты поднимают планку до 49%.

Ссылаясь на оценки своего ведомства, Александр Суринов рассказал в опубликованном в пятницу интервью «Российской газете», что доля теневой экономики «стала расти начиная с конца третьего квартала прошлого года, когда начались кризисные явления, когда ухудшилась ситуация на рынке труда». Судя по всему, чиновник статистического ведомства под «прошлым годом» имел в виду 2008 г., т.к. кризисные явления в российской экономике проявились именно в III квартале 2008 г.

На сегодняшний день, по словам Суринова, в тени находится около пятой части экономики России.

Глава Росстата не уточнил, какова была доля теневой экономики непосредственно до кризиса. Между тем в отчете Статкомитета СНГ, опубликованном в апреле прошлого года, доля «ненаблюдаемой экономики» в ВВП России в 2007 году оценивалась на уровне 17,1%. Эта цифра была выведена исходя из объема ВВП в 33,11 трлн рублей, из которых 5,66 трлн пришлось на нерегистрируемые и не облагаемые налогами товары и услуги.

В августе 2009 г., будучи еще заместителем руководителя статистической службы, Александр Суринов оценивал вклад теневой экономики в валовый региональный продукт России в 20-25%. Он отмечал, что с началом кризиса предприятия снова стали уходить от белых схем в сторону серых и черных, хотя до этого российская экономика уверенно выходила из тени.

«Получается противоречие, – отмечает директор департамента стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев. – Если ранее Росстат допускал, что доля теневой экономики доходит до 25%, то теперь выходит, что она стала ниже, что удивительно и с чем трудно согласиться». По оценкам эксперта, сейчас доля теневой экономики составляет не менее 30%.

Тени не исчезают

Основные причины ухода предприятий в тень – увеличение налоговой нагрузки на фонд оплаты труда, отмечает Николаев, так как оно наиболее чувствительно для бизнеса в период кризиса. Сказывается и замена ЕСН страховыми взносами, что увеличивает налоговую нагрузку на бизнес с текущих 26 до 34%: поскольку несмотря на прогнозы властей, наступивший год все же будет кризисным, многие предприятия останутся в тяжелом финансовом положении, а значит будет расти и «тень», уверен Николаев. По итогам 2010 г. эксперт значительного изменения не ожидает: доля скрытых доходов останется на уровне около 30%, но в следующем она вполне может вырасти еще на несколько процентов, считает он.

Директор центра макроэкономических исследований компании BDO в России Елена Матросова настроена более оптимистично. Не факт, что теневой сектор и дальше будет расти ускоренными темпами, считает она. «К примеру, многие работодатели в ходе кризиса сокращали зарплаты за счет сокращения серых зарплат, то есть отчасти благодаря кризису даже произошла своеобразная «зачистка» доходов», – отмечает эксперт.

Кроме того, массовому уходу бизнеса в «тень» помешает и поменявшийся за последние годы менталитет у значительной части предпринимателей, считает Матросова. Возвращаться в прежние условия ведения бизнеса многие уже не захотят, уверена она. «Они проводят рационализацию издержек, – отмечает эксперт, – например, списывают их на поставщиков». Кроме того, за предкризисные годы значительно сократилась теневая инфраструктура – к примеру, стало значительно меньше банков, предлагающих услуги по «обналичке».

«Банки предлагали такие услуги не от хорошей жизни, – возражает Игорь Николаев из ФБК. – Сегодня у банков пока все хорошо – государство накачало их ликвидностью, но это может продолжаться не так долго: если экономические трудности из виртуальных превратятся в реальные, многие банки будут вынуждены снова предлагать подобного рода услуги».
«Относительно надежные оценки»

Оценки теневой (или «ненаблюдаемой») экономики – косвенный продукт макроэкономических расчетов Росстата, рассказал Александр Суринов. Для оценки ВВП, по его словам, необходимо учитывать и ту добавленную стоимость, которая производится «в полутени». При этом в свои расчеты ВВП Росстат включает не все «проблемные области». К примеру, производство товаров и услуг, которые запрещены к производству и реализации на территории страны, например, наркотики, торговля оружием, проституция и другие области прибыльного теневого бизнеса, в расчеты не включены, потому что нет надежных методов измерения. Хотя, по словам Суринова, необходимость этого Росстат декларирует наряду со статистическими ведомствами других стран, т.к. сложно без нее давать объективную экономическую статистику.

Кто во что горазд

Известно, что выяснить сколь-нибудь точные объемы теневой экономики практически невозможно, и многое зависит от методики, которая используется при расчетах. Именно поэтому данные разных ведомств и исследователей столь отличаются. К примеру, согласно прошлогодним данным МВД, которое учитывает все нелегальные финансовые потоки, включая коррупцию, в тени находится около 40% российской экономики. А специалисты Всемирного банка и ОЭСР оценивали объем теневой экономики РФ по результатам 2008 года в размере 49% от ВВП. По подсчетам экспертов Deutsche Bank, доля теневой экономики в России на конец прошлого года составляла 25-30% ВВП. Однако большинство независимых экспертов склоняется к тому, что цифры Росстата все же лучше отражают реальную ситуацию.

В то же время Росстат учитывает такие области теневой экономики, как «скрытое производство» (когда утаиваются размеры производства для ухода от налогов или от исполнения трудового законодательства), «неформальная деятельность» (например, репетиторство), которую исследуют с помощью опросов населения, а также личные подсобные хозяйства населения, плюс все, что производится внутри семьи для себя. «Наши цифры относительно надежны», – утверждает глава ведомства.

Есть также зона экономики, которая напрямую связана со слабостью статистических наблюдений: «Мы не охватываем все предприятия, которые должны быть охвачены», – признает руководитель Росстата.

Гарантий о том, сколько искаженной информации в предоставляемых предприятиями данных, дать невозможно, говорит Суринов – у статистиков всего мира нет контрольной функции.

По материалам «Газеты»