Времена, когда с курортов «многие девушки возвращались домой не отдохнувшими», уходят в прошлое — в 2016 году очень многие будут скучать дома и до курортов не доедут. Это плохая новость для экономики. Продуктивной работы от них не жди.

Не поедем отдыхать» — этот вариант ответа на вопрос «Левада-центра» «где вы собираетесь отдыхать этим летом?» выбрали 26% россиян, это рекорд текущего тысячелетия (хуже было в 1997-м — 31%). До 5% сократилась доля тех, кто планирует отдых на Черноморском побережье Кавказа (обычно 6-8%, максимум зафиксирован в 2014-м — 12%), до 3% — где-то за границей (в 2014-м — 5%), 4% надеются поехать в Крым (3%), 7% собираются в «другие города, села России» (6%).

В оправдание этому лету можно было бы сказать, что и денег стало меньше, и вообще яркий отпуск — не про россиян: из года в год оказывалось, что 20-30% останутся дома «заниматься своими делами», еще 20-25% проведут все время «на даче или садовом участке». Но, в конце концов, каждый может планировать время, как хочет; если кто-то получает удовольствие от дачных и домашних хлопот или видит в них пользу — почему бы и нет? В ответе «не поедем» мотивация другая — негативная: не «я буду заниматься тем-то и тем-то», а «я не буду». Нет никаких планов. И давний Крым стирается из памяти. Если он был.

С 2014 по 2016 год доля респондентов, утверждающих, что не были в Крыму последние 10-15 лет, выросла с 66% до 74%, и ничем, кроме аберрации сознания, это не объяснить. В «Левада-центре» предположили, что «в 2014 году россияне неосознанно говорили о своем отдыхе в Крыму, тем самым приобщаясь к всеобщей консолидации и поддержке присоединения полуострова». Но есть и другой вариант. «С точки зрения психологии все правильно,— считает гендиректор консалтинговой компании «Дымшиц и партнеры» Михаил Дымшиц.— Снижение планирования увеличивает субъективное расстояние и точность определения дат прошлых незначимых событий».

В исчезновении планов виновато не только падение доходов. «Раньше говорили: у людей исчез образ страны. Сейчас с этим все хорошо: люди чувствуют свою принадлежность к могучей стране с великим прошлым. Но мы видим исчезновение образа личного будущего. Если в 1990-е у людей было понимание, что «не все наши желания осуществимы прямо сейчас», то сейчас это: «мы ничего не хотим». Мы анализировали повестку дня — что людей волнует. В 2000-е это были внутренние события. В последние два года — события внешние: Украина, потом немного Сирия. А в последние месяцы — вообще ничего»,— рассказывает Дымшиц со ссылкой на проводившееся по гранту Фонда ИСЭПИ исследование центра «Класс», в котором он участвовал.

Как так вышло? Сначала из общества исчезла игра. По словам Дымшица, во время кампании против казино исследования показывали, что с уменьшением активности казино люди стали реже играть не только в карты, но даже в шахматы — пострадали все игровые формы поведения. Следом ушло разнообразие общественной жизни. И, наконец, с закрытием Турции и Египта у большинства исчезла возможность выйти за рамки повседневности — и хотя бы маленькая цель, к которой можно было стремиться.

«Люди могли не ехать в Турцию — ездило меньшинство, но они видели рекламу «Турция — 15 тысяч» и понимали: есть такая мысль. И если у людей с высшим образованием при росте доходов расширялась география поездок, то у людей со средним специальным росла звездность. У них не было другой идеи. И сейчас нет — средний уровень образования плохой, они не могут ее сами сгенерировать. Рекламы других стран куда меньше, и за пределами нескольких крупных городов есть проблема получения виз: поездка становится дороже, за визой надо специально ехать. А поездка в Крым или в Сочи — для них это не смена обстановки,— подчеркивает Дымшиц.— В Турции или Египте они чувствовали себя клиентами в хорошем смысле слова. Богинями. А здесь — российский сервис и банальная скука».

Результатом исчезновения светлых идей о личном будущем стало снижение жизненной активности вообще, особенно явное у женщин после 35 лет: по данным «Класса», по сравнению с 2011 годом они стали меньше не только ездить, но и интересоваться разными формами досуга. «Это пример, что не может быть парциальной мотивации — когда вот эту активность мы хотим, а все остальное не хотим. Это известная в управлении проблема: активный человек активен во многих сферах, не бывает людей, которые хорошо работают, а в жизни скучны», эту истину, по замечанию Дымшица, можно проиллюстрировать довольно популярным тезисом, что «самый лучший секс — почему-то с женщинами, которые лучше всего работают».

Кстати, в первом квартале 2016-го, по данным DSM Group, продажи презервативов упали год к году на 20,5%.

Надежда Петрова, Коммерсант