Несмотря на то что нефть подешевела почти в два раза, налоги и сборы с нефтегазового сектора остаются основным источником дохода для федерального бюджета. В условиях падения промпроизводства и потребительского сектора и отсутствия реформ шансов на снятие нефтезависимости нет.

Нефтяные котировки на мировых рынках остаются под давлением. Оптимизма у инвесторов нет, несмотря на то что в США сократились запасы. Рынок беспокоят продолжающийся рост добычи «черного золота» в США, возможное увеличение нефтяного экспорта Ираном и замедление темпов роста китайской экономики.

«Пессимизма в отношении перспектив нефти добавил опубликованный отчет аналитиков Goldman Sachs о том, что все доступные мощности по хранению сырья нефти и нефтепродуктов (включая плавучие терминалы) к концу года могут быть заполнены, что неминуемо скажется на ценах», — отмечает София Кирсанова, аналитик УК «Райффайзен Капитал».

Низкие цены на нефть тянут вниз и российскую валюту. Если ослабление курса рубля продолжится, то вверх поползет инфляция, которая после июльского всплеска из-за роста тарифов уже две недели находится на нулевом уровне.

Впрочем, дешевый рубль — это не проблема, а спасение для российского правительства: в условиях дешевеющей нефти бюджет не останется пустым. Причем тот факт, что стоимость барреля упала почти вдвое (с $107,3 в первом полугодии 2014 года до $58 за январь-июнь 2015-го), незначительно поколебал положение нефтегазового сектора как основного донора для федеральной казны.

Недавно в одном из интервью Михаил Ходорковский заявил, что нефть уже не является единственным богатством России, а доля нефтяных доходов в консолидированном бюджете страны — не более 20%. Экс-совладелец ЮКОСа немного поспешил.

По оперативным данным Минфина, в первом полугодии в федеральный бюджет поступило 6,6 трлн руб. доходов. Из них налогов — 3,6 трлн руб., таможенных сборов — 2,3 трлн руб. Однако надо вспомнить, что один из основных налогов — это налог на добычу полезных ископаемых, а с 1 января этого года в действие вступил налоговый маневр, благодаря которому тяжесть фискальной нагрузки для нефтяников смещается с таможенных пошлин именно на НДПИ.

В результате, по оценке Минэкономразвития, общий объем нефтегазовых доходов, поступивший в федеральный бюджет в первом полугодии, составил почти 3 трлн руб., или 45% общего объема бюджетных доходов. В первом полугодии прошлого года нефтегазовый сектор принес казне почти 52% доходов (3,7 трлн из 7,1 трлн руб.).

Главное отличие 2015 года от прошлого — в наличии дефицита бюджета. По итогам первого полугодия он составил 0,9 трлн руб. Министр финансов Антон Силуанов предполагал, что по году дефицит может составить 3,4% ВВП, то есть около 2,5 трлн руб.

Но более высокий курс рубля и стоимость нефти (относительно параметров, по которым сверстан бюджет) делают ситуацию менее критичной. Даже если баррель не поднимется выше $50, при текущей стоимости доллара дефицит окажется существенно ниже, чем предполагает Минфин. России сейчас не очень выгоден крепкий рубль.

В июне, когда после продолжительного периода укрепления рубль вновь начал дешеветь, это оказало поддержку обрабатывающему сектору промышленности, и динамика ненефтегазовых доходов была весьма неплохой.

После дефицита в январе-мае в июне федеральный бюджет был исполнен с профицитом, отмечают аналитики Sberbank-CIB. Причем доходы бюджета в июне были на 1,6% выше показателя за июнь-2014. По их прогнозу, дефицит бюджета до конца года продолжит увеличиваться и в итоге будет близок к 2,2% ВВП.

В то же время более низкий дефицит никак не заставит Минфин отказаться от планов сократить госрасходы в 2016–2017 годах. Не собирается ведомство смягчать и бюджетное правило. Напротив, речь идет о его ужесточении, что автоматически ограничит поступление средств в бюджет и станет аргументом в споре с соцблоком правительства по поводу индексации социальных выплат.

Сокращать расходы Минфину советуют эксперты (например, глава Экономической экспертной группы Евсей Гурвич), а также Международный валютный фонд.

В своих последних рекомендациях МВФ отмечает, что России в среднесрочной перспективе потребуется бюджетная консолидация, то есть сокращение госрасходов на 2–3% ВВП. Если этого не сделать, то ненефтегазовый дефицит составит в 2020 году 7% ВВП, а резервные фонды будут почти полностью исчерпаны.

На 1 августа 2015 года совокупный объем Резервного фонда составил 4,3 трлн руб., в Фонде национального благосостояния было 4,4 трлн руб.

Однако даже с учетом предполагаемой Минфином «бюджетной консолидации» снизить долю нефтегазовых денег в федеральном бюджете на сколько-нибудь значимую величину необходимо, чтобы возобновился рост экономики. Но до этого еще далеко.

В последнем обзоре «Комментарии о государстве и бизнесе», подготовленном Центром развития НИУ ВШЭ, отмечается, что консенсус-прогноз экономистов падения ВВП на 2015 год ухудшился с 3,6 до 3,7%. Экономисты Альфа-банка с 1,5 до 0,3% понизили прогноз роста российской экономики на следующий год. В долгосрочной перспективе они прогнозируют рост лишь на 0,5–1% в год. Эксперты в унисон говорят о необходимости реформ (многим уже даже все равно каких, левых или правых), без которых выйти на устойчивый рост будет невозможно.

Петр Орехин, Газета.ру