Бен Бернанке, до прошлого года глава Федеральной резервной системы Америки, вот уже некоторое время на просторах интернета ведет дискуссию с известными экономистами Полом Кругманом и Ларри Саммерс по вопросу выхода мировой экономики из вековой стагнации (secular stagnation).

Вековая стагнация – довольно старая идея, которая получила интеллектуальное возрождение в 2013 г., после того как Саммерс (в свое время занимавший посты министра финансов в правительстве Барака Обамы и главного экономиста Всемирного банка) начал посвящать этой теме многочисленные выступления. По его мнению, сегодня в мире довольно много сбережений и относительно мало привлекательных для них инвестиционных мест. Превышение сбережений над инвестициями отражает недостаток спроса, а слабый спрос указывает на вялый рост и низкую инфляцию.

Как правило, центральный банк решает проблему дисбаланса сбережений и инвестиций с помощью снижения процентной ставки (которая должна уменьшить интерес к сбережениям и стимулировать заимствование). Однако в достаточно слабой экономике с достаточно низкой инфляцией процентная ставка (которая необходима для баланса сбережений и инвестиций) может оказаться отрицательной, причем глубоко отрицательной. Учитывая сложность достижения отрицательной номинальной процентной ставки, центральному банку довольно трудно вытащить попавшую в ловушку экономику.

Саммерс уверен, что из этой ситуации существует два выхода: плохой и хороший. Плохой возникает тогда, когда продолжительный период очень низкой процентной ставки ведет к пузырю на цены активов. Пузырь на цены активов может стимулировать потребительское кредитование и траты, создавая ложное впечатление восстановления экономики (но это продолжается недолго, так как наступает более тяжелая ситуация, чем раньше).

Хороший выход появляется тогда, когда правительство признает проблему и пытается ее решить с помощью привлечения заемных средств (впитывая излишки сбережений) и инвестирования доходов от этого заимствования в требующие поддержку инвестиции. По мнению Саммерса, американскому правительству следует занимать под исторически низкий процент, для того чтобы решать многочисленные срочные инфраструктурные проекты страны, отмечает британский журнал The Economist.

Бен Бернанке в своем блоге тщательно проанализировал все аргументы Саммерса, после чего высказал чрезвычайно важную и в чем-то оригинальную точку зрения. Если не считать, что весь мир находится в вековой стагнации, то вековая стагнация не может быть долгосрочной проблемой. Старые страны с перспективами невысокого роста могут аккумулировать очень много сбережений и не нуждаются в крупномасштабных инвестициях.

Однако эти страны не должны страдать от хронически слабого спроса. И вправду, излишки сбережений должны направляться за рубеж для поиска более высокой прибыли. Отток капитала должен ослабить местную валюту, а это должно привести к увеличению спроса на импорт за границей. Экономика в состоянии стагнации сможет с помощью экспорта подняться до здорового уровня внутреннего спроса.

Разумеется, Бернанке допускает, что мир может оказаться в тяжелой ситуации, если быстроразвивающиеся страны (как Китай) решат спасти огромные объемы денег с помощью покупки долгов богатых стран, что приведет к обесцениванию местной валюты и стимулированию экспорта.

Если правительства продолжат вмешиваться в рынок подобным способом, то отток капитала не произойдет мгновенно, а вековая стагнация продолжится еще какое-то время. Однако эту проблему следует решать не через стимулирование испытывающего финансовый дефицит спроса, а через опору на страны, подобные Китаю, для оживления мировой экономики. Затем в дискуссию вступает Пол Кругман, который считает, что Китай лишь часть проблемы. Европа все больше является источником снижения спроса, и Европа не аккумулирует американский долг (как делало китайское правительство в 2000-х гг.). Тем не менее экономика еврозоны оказалась в той же ловушке, что и Япония: длительная стагнация, при которой экономика страдает от слабого внутреннего спроса и близкой к нулю процентной ставки. Но даже несмотря на сильное ослабление евро по отношению к доллару, единая европейская валюта, вероятно, еще недостаточно обесценилась, чтобы вытащить Европу из трясины.

Участники дискуссии затем начали поиск ответа на следующий вопрос: какой сегодня дисбаланс между сбережениями и инвестициями? И кроется ли проблема в слишком больших объемах сбережений и слишком небольших инвестициях?

Ясно одно, что в мире более чем достаточно инвестиционных возможностей. Не нужно много денег для строительства крупномасштабной скоростной сети автодорог и новых портов в Африке. Также нетрудно представить, что подобные инвестиции принесут значительную прибыль. Однако сбережения, которые можно было бы использовать для подобных инвестиций, не идут туда в том объеме, который необходим для решения дисбаланса в мире. Решение Бернанке (который склоняется к манипуляции валют), скорее всего, не станет той палочкой-выручалочкой. Также неясно способны ли китайские потребители вытянуть глобальную экономику.

Америка могла бы попросить Европу и Японию приостановить программу количественного смягчения, что мгновенно привело бы к укреплению их валют по отношению к доллару. Но этот шаг почти наверняка приведет к галопирующей дефляции в обеих экономиках и глубокой рецессии (и возможному развалу) в Европе. Это, по всей видимости, не очень хороший способ заставить европейцев тратить деньги на новые товары.

Какие еще есть возможности? Оставшиеся варианты довольно трудно воплотить в жизнь из-за их политической сложности. Есть предложение от Саммерса по бюджетным расходам, не покрываемым доходами, в богатых странах. Это могло бы стать эффективным шагом в решении дисбаланса сбережений-инвестиций, но оно имеет два серьезных недостатка. Во-первых, его адекватному выполнению мешает нынешняя американская политическая система. Как неоднократно указывал Саммерс, правительство не смогло реализовать даже такие высокоприбыльные инфраструктурные проекты, как обновление аэропорта JFK в Нью-Йорке. Республиканские президенты исторически намного удачливее в управлении при высоком дефиците, так что ситуация может измениться после 2016 г.

Имеется другой вариант. Богатый мир может бороться с дисбалансом внутри своих экономик, одновременно решая географический дисбаланс. Он мог бы увеличить иммиграцию. Инвестирование в людей в развивающихся странах довольно сложно и рискованно. Но если эти люди хотят приехать в Америку и им разрешат это сделать, то многое могло бы измениться. Инвестирование в этих людей не потребовало бы отправки денег за границу, в иную финансовую систему и в другой валюте, которую контролирует другое правительство.

Если сбережения находятся в богатых странах, а значительная часть выгодных инвестиций в бедных странах, тогда сбережения или инвестиции можно переводить.

Из всей этой дискуссии ясно одно: вековая стагнация не является головоломкой. Скорее это дилемма. Стареющие общества богатого мира хотят быстрого роста дохода и низкой инфляции, а также неплохой прибыли от безопасных инвестиций, ограниченного перераспределения и низкого уровня иммиграции. Но все это невозможно одновременно. Тогда они решили, что готовы пожертвовать быстрым ростом доходов. Это решение выглядит в какой-то степени оправданным, но в этом выборе кроются значительные дистрибутивные последствия.

Вторая эра вековой стагнации завершится только тогда, когда политические и демографические перемены заставят проигравших участников этих изменений сказать: достаточно.

Из рассылки «Вести — Экономика»