Прошедший год, стартовавший с триумфа президента Владимира Путина в Крыму, завершается погружением России в полномасштабный экономический кризис, который может стать затяжным. Российская экономика сползает в рецессию, рубль девальвируется, доходы населения падают, инфляция вновь вернулась к двузначным значениям, мировые рейтинговые агентства готовятся понизить суверенный рейтинг РФ до «мусорного», а власти планируют секвестр бюджета.

Кризис стал следствием проводимой властями политики, вылившийся в дефицит доверия и ознаменовавшийся отсутствием реформ — санкции Запада в ответ на аннексию Крыма и вмешательство в дела Украины, а также резкое снижение цен на нефть лишь ускорили падение, отмечают экономисты и признают чиновники.

Четкого плана действий для выхода из ситуации эксперты не видят. Власти предпочитают заливать проблемы тающими на глазах деньгами, как в 2008-2009 годах, и делают ставку на внешний спрос — рост мировой экономики и цен на нефть: именно они должны вытянуть Россию из кризиса.

Однако эксперты считают, что низкие цены на нефть — надолго, прогнозируют ускорение технологического отставания страны вследствие изоляции России и больше верят в мобилизационный вектор политики, характеризующийся ограничениями и дальнейшим огосударствлением экономики, чем в налаживание отношений с Западом и совершенствование институтов, необходимых для вывода страны из кризиса.

«Нам видится маловероятным отход российской экономики от действующей уже почти 15 лет модели роста, основанной на освоении сырьевой ренты, в сторону диверсификации экономики. Для такого поворота необходимы коренные изменения не только в экономической, но и, прежде всего, в политической сфере. Однако реальных, а не декларируемых, шагов в этом направлении руководство страны так и не предприняло, и каких-либо серьёзных причин ожидать чего-то нового в решении вопроса о диверсификации у нас, к сожалению, нет», — пишут эксперты Центра развития Высшей школы экономики.

Назад в будущее

ВВП России в ноябре впервые с октября 2009 года перешел в отрицательную область, снизившись на 0,5 процента к соответствующему периоду прошлого года.

Инфляция в середине декабря, когда девальвационные ожидания вывели курс доллара и евро к максимумам, поставила абсолютный рекорд, разогнавшись до 0,9 процента за одну неделю и достигнув 10,4 процента с начала года.

Менее чем за месяц бывшие стрессовыми сценарии 2015 года при $60 за баррель стали базовыми, и экономические ведомства пишут новые прогнозы, закладывая снижение цен на нефть до $40.

Кризис только начинает разворачиваться — основной удар придется на следующий год. Финансовые власти, бизнесмены и экономисты едины в прогнозах — небольшие отличия связаны лишь с глубиной падения. Оценки перспектив за пределами 2015 года обещают либо рецессию еще на год-два, либо годы стагнации.

Центробанк ждет, что при цене $60 за баррель ВВП РФ может упасть на 4,5-4,7 процента в 2015 году и на около 1 процента — в 2016 году, после чего в 2017 году будет восстановительный рост. Прогноз был опубликован до обвала рубля и повышения ключевой ставки ЦБР до 17 процентов.

Минфин пересчитывает бюджет на следующий год исходя из цены на нефть $60 за баррель и прогноза падения экономики на 4 процента. Минэкономразвития ожидает спада на 3 процента.

Аналитики в макроэкономическом опросе Рейтер в декабре допускали максимальное падение ВВП в 2015 году на 7,9 процента. Консенсус-прогноз аналитиков составляет 3,6 процента.

Центр развития рассмотрел два сценария: при $70 и при $50 за баррель. Сценарии предполагают падение ВВП в 2015 году от 3-4 процентов до 6-7 процентов, инвестиций в основной капитал — от 10 до 20-25 процентов, реальных зарплат — от 6 до 10 с лишним процентов, курс рубля от 58,6 рубля за доллар до 83,5 в зависимости от варианта.

«При сохранении цен на нефть в пределах $50-70 за баррель и тенденции к международной изоляции России объём ВВП в реальном выражении в ближайшие три года может вернуться к уровням трех–пятилетней давности, то есть практически к уровню острой фазы предыдущего кризиса, с весьма скромными перспективами последующего роста», — считают эксперты Центра развития.

«Вероятность двух-трехлетней рецессии столь велика и спад столь велик, что Россия может кардинально ухудшить свое положение в мире — не только как выгодного рынка, но хотя бы как перспективного».

Кризис рукотворный

Бывший министр финансов Алексей Кудрин, уволенный из правительства в 2011 году за критику действий Дмитрия Медведева, сменявшего в Кремле Путина, предупреждает, что экономика РФ подошла к кризису неподготовленной — она ослаблена плохой структурой, неудовлетворительной работой институтов, существенно ограничена большой долей государства, менее гибкого в приспособлении к новым условиям.

Экономический рост в России стал затухать еще в конце 2012 года, и в 2013 году экономика продолжила стагнировать вопреки росту нефтяных цен, в связи с чем наблюдатели сделали вывод о структурном характере кризиса. Санкции и последующее падение цен на нефть только ухудшили проблемы, которые накапливались годами.

«Мы к кризису и так шли. К 2013 году мы уже получили замедление с отрицательными инвестициями. Так или иначе, у нас все равно были бы проблемы. Вряд ли бы мы получили рецессию, но стагнацию с кризисными локальными явлениями мы бы могли получить в любом случае даже без санкций и снижения цен на нефть. Эти проблемы лишь все усугубили», — говорит гендиректор Центра развития Наталья Акиндинова.

Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев в недавнем интервью «Ведомостям» признал, что кризис — это результат недореформированной экономики и непродуманных действий властей.

«Это как «Хроника объявленной смерти» Маркеса — хроника объявленного кризиса: мы сами каждый раз, делая какие-то движения, готовили этот кризис», — говорил Улюкаев, назвав одной из главных проблем кризис доверия к власти.

Кризис доверия, сложившийся как из беспорядочных и противоречивых действий властей в области экономической политики, так и из давления на бизнес и преследования предпринимателей правоохранительными органами, лечится реформой госуправления, уверен глава Сбербанка Герман Греф.

В начале октября Греф сравнивал ситуацию в России с поздним СССР, власти которого не уважали законы экономики, что привело в конечном итоге к развалу страны.

«Нельзя мотивировать людей, как в Советском Союзе, ГУЛАГом. Эта мотивация недолгая, и она ломается. Люди не могут создавать творческие продукты в условиях, когда у них есть непонимание текущей экономической политики и текущего бизнес-климата».

«Сегодня самое популярное заявление у бизнеса — не на открытие нового бизнеса, а на выезд. И пока мы это не исправим, ничего не исправится», — говорил Греф.

Власти РФ, с одной стороны декларируя налоговые и административные послабления для бизнеса и амнистию капиталов, с другой облагают новыми сборами бизнес, возвращают правоохранительным органам право возбуждать уголовные дела по налоговым правонарушениям и отпугивают инвесторов делами наподобие процесса над Владимиром Евтушенковым.

Политика характеризуется неопределенностью и непредсказуемостью. Пообещав не повторять конфискацию пенсионных накоплений в 2015 году, власти спустя несколько месяцев тут же нарушили обещание, чтобы сбалансировать бюджет.

Ситуативное реагирование

Обострение кризисных явлений в экономике заставляет власти все чаще включать «ручное управление», отмечают эксперты.

Власти ответили на вызовы мерами, к которым прибегали в предыдущий кризис — докапитализацией госбанков, раздачей денег из ФНБ и выдачей госгарантий компаниям, столкнувшимся с проблемой обслуживания долгов на фоне ограничений доступа к внешнему финансированию.

«Антикризисные меры правительства — это не новый план, это меры, которые были опробованы в ходе предыдущего кризиса в 2009 году и направлены на то, чтобы в краткосрочном плане ситуацию урегулировать — где-то дополнительным финансированием, где-то административным путем, но нет концепции, как снижать сырьевую зависимость, как это все будет происходить в долгую. Ощущение, что нет плана. Пока идет ситуативное реагирование», — сказала Акиндинова.

Улюкаев также признавал, что стратегического плана действий у руководства страны нет, а есть только набор «реакций».

«У меня нет четкого понимания, что правительство собирается делать. Что надо делать — давно описано и всем понятно. Помимо улучшения инвестиционного климата задача номер один сейчас — вернуть доверие к рублю, потому что какой бы у вас ни был хороший инвестиционный климат, если чудо произойдет и он улучшится, но если вы не верите в валюту, инвестировать в экономику не пойдете», — говорит управляющий директор Sberbank CIB Евгений Гавриленков.

Путин на пресс-конференции в декабре сказал, что российская экономика выйдет из сложившейся ситуации года за два благодаря росту мировой экономики и отскоку цен на нефть, пообещал использовать меры выхода из кризиса 2008 года и сократить госрасходы, не трогая траты на оборону и социалку.

Налоги или печатный станок?

Траты на оборону и безопасность составляют треть расходов бюджета, социальные — еще 22 процента. Сокращение и без того небольших расходов на инфраструктуру, образование и здравоохранение сделает Россию еще более отсталой, опасается Минфин.

Министр финансов Антон Силуанов считает расходы на оборону завышенными и предупреждает, что Минфин в ближайшие годы не сможет сбалансировать бюджет без перехода к самодостаточной пенсионной системе, на которую из федерального бюджета ежегодно выделяется несколько триллионов рублей.

Пока Минфин подсчитывает потери — в следующем году при ценах на нефть $60 за баррель казне не хватает четырех триллионов рублей. Если не резать расходы, Резервный фонд будет израсходован к середине 2016 года полностью.

Бюджет на 2015 год верстался, исходя из цены на нефть $96 за баррель и прогноза роста экономики России на 1,2 процента.

«В 2016 году уже ресурсов нет, чтобы бюджет исполнить, не говоря уже о 2017 годе. Мы полагаем, что нам не пройти без того, чтобы уже в 2015 году поставить перед собой задачу провести пенсионную реформу с целью ее сбалансированности без бюджета, то есть, поднять пенсионный возраст. Будем ставить этот вопрос», — сказал высокопоставленный источник в Минфине, добавляя, что ведомство также будет снова предлагать сократить или отодвинуть расходы на закупку вооружений.

Путин с тех пор, как Кудрин еще будучи в правительстве ставил вопрос о необходимости повышения пенсионного возраста, неоднократно говорил, что власти не пойдут на этот шаг.

«Если руководство страны не согласится, какие у нас альтернативы? Повышать налоги или эмиссионное финансирование — просто деньги печатать, а это высокая учетная ставка, инфляция, необходимость индексации, спираль, и в общем-то тут выхода нет», — рассуждает источник в Минфине.

«Конечно, повышение пенсионного возраста не сразу даст эффект, это будет постепенно, где-то к 20-му году будет эффект. Но если мы увидим сбалансированность 2020 года, у нас есть ресурс — ФНБ, который мы начнем расходовать сейчас на эти цели, понимая, что дальше он уже не потребуется».

Гавриленков считает, что Минфин преувеличивает проблемы бюджета — слабый рубль поддержит поток доходов и дефицит будет небольшой.

Всеобщая мобилизация

Продолжающееся противостояние России с Западом и сланцевая революция делают вероятным сохранение санкций и низких цен на нефть в среднесрочной и долгосрочной перспективе, предупреждают аналитики.

Низкие цены на нефть, сохранение большого оттока капитала и рецессия в 2015 году продолжат толкать рубль вниз, разгонять инфляцию, доходы населения и потребление будут падать, безработица — расти, ухудшатся условия кредитования, повысится стоимость услуг при одновременном ухудшении их качества, а по истечении нескольких лет кризиса Россия может потерять значимую часть малого и среднего бизнеса, предупреждают эксперты Центра развития ВШЭ.

Эксперты предостерегают власти от искушения стимулировать экономику деньгами, что, по их мнению, неизбежно будет приводить к раскручиванию инфляционно-девальвационной спирали, а введение ограничений на операции с валютой и движение капитала приведет к еще большей изоляции России от внешнего мира.

При этом такой сценарий эксперты Центра развития и Экономической экспертной группы считают весьма вероятным и основанием для него считают разворачивающийся банковский кризис.

«Сохранение негативных тенденций последних месяцев в первом полугодии 2015 года или тем более появление новых признаков кризиса может подтолкнуть правительство к повороту в характере экономической политики. Такой поворот, скорее всего, будет представлять серию отдельных решений, нацеленных на решение возникающих проблем путем усиления контроля и ограничений после неудачных попыток справиться с ними рыночными методами. Однако каждый шаг к усилению контроля и регулирования будет создавать новые проблемы и, таким образом, не столько помогать стабилизации, сколько создавать предпосылки для дополнительного регулирования. В результате, раз начавшись, этот процесс приобретет характер «снежного кома» и достаточно быстро сложится в «мобилизационный» сценарий», — говорится в докладе экспертов под руководством Евсея Гурвича.

Первым шагом на этом пути может стать возврат к обязательной продаже экспортерами части валютной выручки, возможность введения которой власти отрицают.

Эксперты также считают высокой вероятность монетарного финансирования бюджета в условиях потери инвестиционной привлекательности государственными облигациями — покупки ОФЗ Центральным банком.

Устойчиво высокая инфляция при ограниченных возможностях компенсировать ее индексацией пенсий и зарплат бюджетников поставит вопрос о регулировании цен на социально-важные товары. Такую возможность на прошлой неделе допускал министр промышленности Денис Мантуров.

Логичным продолжением политики, начатой решениями о возвращении в государственную собственность компании Башнефть, может стать национализация некоторых других стратегических компаний, в первую очередь нефтяных, прогнозируют эксперты.

Санкции мешают привлекать технологии и занимать за рубежом, в связи с чем Россию ждет технологическая деградация.

«Замещение технологий — это годы и годы. Даже куда деньги заливаются в немереных количествах — военные сектора, спутники, авиастроение. Оптимистичные расчеты — через 5-7 лет будет своё. Это нас устраивает? In the long run еще до того, как мы станем покойниками, это нас устроит. С точки зрения краткосрочного, это невозможно. Если у нас нет изменения по взаимоотношениям по технологиям, если мы не получаем доступа к внешним финансовым рынкам, у нас идет массовая просадка и по инвестиционным товарам, а значит и по перспективам дальнейшего внутреннего роста, и у нас идет просадка по потребительским товарам, потому что некоторые сегменты просто нечем заместить», — считает Сергей Афонцев, заведующий отделом Института мировой экономики РАН.

«Конечно, после резкого спада в условиях длительной стагнации можно какое-то время существовать. Но не факт, что эти 1-2 процента в конце концов выведут даже на тот уровень, который был до кризиса. А с другой стороны, конечно, качество такого роста будет ниже плинтуса и с точки зрения реальных доходов населения, и с точки зрения технологической модернизации даже при тех же самых абсолютных показателях».

«Год назад никто не мог предположить ни количественных, ни качественных параметров этого года. Следующий год более предсказуем в этом смысле. По-моему, у Жванецкого это было: У советских людей есть чувство уверенности в завтрашнем дне. Они уверены, что он будет плохой», — сказал высокопоставленный чиновник правительства.

Дарья Корсунская, Рейтер