Короткие новости, мониторинг санкций, анонсы материалов сайта и канала "Кризистан" – в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь!

Эпоха переоценки ценностей: экономический кризис в России глазами Г. Кутузова

Еще немного аналитики экономического кризиса в России от Георгия Кутузова. Причины, последствия, этапы финансового кризиса, ситуация на фондовом рынке и свора вокруг падающих индексов. Перспективы и переоценка ценностей.

ФИНАНСОВЫЙ КРИЗИС – ЭПОХА ПЕРЕОЦЕНКИ ЦЕННОСТЕЙ

Вот уже несколько недель передовицы всех мировых СМИ пестрят заголовками на тему мирового финансового кризиса, который «всё шириться и шириться», обещая поглотить собой всю планету. Аналитика под этими заголовками, как правило, – псевдоаналитика, то есть путаный бред из всевозможных штампов, терминов и лингвистических клише, которыми полны головы экономистов. Единицы из них способны мыслить нестандартно, да и те – мыслят так сидя дома на кухне или с друзьями за пивом. Вслух никто этими мыслями не делиться, ибо «так говорить не принято», ибо «изгонят из стада». К счастью, мы не экономисты. Мы можем себе позволить называть вещи своими именами.

Что такое «финансовый кризис», лучше всего можно показать на примере аферы с маржевыми займами в США, более известную, как «финансовый кризис США 1929-го года». Начинался он, естественно, немного раньше, когда предпринимателям были предложены те самые маржевые займы, то есть практически халявные кредиты с непонятным временем погашения, сформулированном, как «по первому требованию брокера». Никому, конечно, из любителей халявы не могло прийти в голову, что в 1929-м все брокеры словно сговорятся и одновременно потребуют вернуть кредиты, то есть перезанять будет не у кого. Но именно так и случилось. В итоге 16 000 только небольших банков США было разорены и скуплены по дешевке, не говоря уже о тысячах других предприятий. Кем они были скуплены, не очень понятно, но известно, что предоставлявшие маржевые займы брокеры давали людям не свои деньги, а деньги неких «третьих лиц». Так что есть подозрение, что эти «третьи лица» как раз и скупили американские банки.

Вот так в мире происходят «финансовые кризисы». Как об этом хорошо сказал господин Линберг (американский конгрессмен, сильно причастный к акту Федерального Резерва США от 1913-го года), комментируя финансовый кризис США 1921-го года: «Мы теперь можем создавать кризисы на научной основе». И как показал 1929-й год, господин Линберг был на 200% прав. Потому знающие об этом финансисты, экономисты и просто граждане с напряжением следят за нынешним «финансовым кризисом», по совету Козьмы Пруткова, пытаясь «узреть корень». Попробуем сделать это вместе. Однако для начала – немного теории.

Во всех посвященных кризису публикациях фигурирует такой термин, как промышленный индекс Доу-Джонса. Это один из нескольких биржевых индексов, созданных редактором газеты Wall Street Journal и основателем компании Dow Jones & Company Чарльзом Доу (Charles Dow). Этот индекс был им придуман для отслеживания развития промышленной составляющей американских фондовых рынков. Индекс Доу-Джонса является старейшим среди существующих американских рыночных индексов, и впервые господин Доу представил его общественности еще 26 мая 1896. На тот момент индекс представлял собой среднее арифметическое цен акций 12 американских промышленных компаний. С тех пор список многократно пересматривался, и из 12 монстров экономики США от XIX-го века на плаву осталась только General Electric, пребывающая и в сегодняшней версии индекса. Но за сто с небольшим лет, там появилось еще 29 новых компаний, многие из которых — McDonald’s Corp., Walt Disney Co., The Microsoft Corp. – далеко не промышленные гиганты. Кроме того, в списке присутствуют и такие глобальные финансовые монстры как American Express Co., Bank of America Corp., Citigroup, Inc.; JPMorgan Chase and Co.. Последние обстоятельства заставили финансовых аналитиков называть индекс Доу-Джонса «промышленным» только как дань исторической традиции, однако, на наш взгляд, да и на взгляд любых практичных людей, эти финансовые аналитики немного погорячились.

История имеет тенденцию повторяться и, как всякому овощу свой сезон, так и свой сезон есть для сбора овощей финансовых, типичным примером которых являются вкладчики компании Lehman Brothers, уже, видимо, самостоятельно не существующей. Это была мощная финансовая структура, ворочавшая миллиардами долларов, но – никакой реальной ценности не представляющая. Вся её собственность – сейфы с акциями и стулья клерков. Когда она рухнула, кредиторам и взять было нечего. И точно такая же ситуация со всеми остальными финансовыми компаниями.

Совершенно иное дело компания Coca-Cola, например. Компания Coca-Cola – эта даже не налаженная сеть заводов, это целая отрасль, где заняты сотни тысяч людей, отрасль с колоссальными рынками сбыта. Coca-Cola есть везде. Её перманентное присутствие в окружающем мире может узреть каждый. В каждом уважающем себя супермаркете есть холодильники для напитков – собственность компании Coca-Cola. То есть люди эту компанию знают, что уже само по себе ценно. Подчеркиваем: не стоит денег, а именно – представляет ценность. Доллар завтра может упасть в два раза, но цена на Кока-Колу останется той же: она будет стоить не доллар, а два, только и всего. И её всё равно будут покупать. Будут покупать даже через десять лет после ликвидации, бренд Coca-Cola будут знать и помнить миллионы, если не миллиарды людей (кстати, подобное происходит сегодня с фирмой «Adidas», которая принадлежит уже непонятно кому, но продукцию которой, многие по инерции еще берут). Племена папуасов, наблюдающие за самолетами «Боинг» как за «кораблями богов», и то знают про Coca-Cola, охотно ловя в океане блестящие банки и делая из них броню и наконечники для стрел.

Однажды (когда доллар был еще в цене) экономисты посчитали, что стоимость материальных ресурсов компании Coca-Cola (заводы, склады, грузовики с Санта-Клаусами) составляет не более 30% от цены акций компании: когда все акции Coca-Cola стоили 100 миллиардов долларов – цена её материальных ресурсов была порядка 30 миллиардов. Всё остальное тянул бренд – файл предпочтений в головах сотен миллионов людей, который кампания формировала более ста лет. Сейчас, если кто-то придумает новый вкусный напиток, например «супер-пупер-нектар» — авторам изобретения понадобится несколько сот миллиардов долларов и двадцать лет работы, чтобы потребитель, проходя мимо рядов бутылок со всевозможным питьем, автоматически выбирал этот «супер-пупер-нектар» — так, как сейчас покупатели автоматически выбирают Кока-Колу. Вот это и есть бренд.

То же самое с другими компаниями, которые что-то производят, например тот самый Boeing. Эту компанию знают все – настолько её самолеты удачны и настолько давно она на рынке. Люди привыкли летать «Боингами» и отучить их это делать будет крайне сложно – много дороже, чем отучить пить Кока-Колу. Еще у Boeing заказов – на семь лет вперед. То есть если завтра всё на хрен рухнет (скажем – метеорит упадет на Вашингтон), Boeing и связанные с ним компании будут функционировать. Люди будут производить самолеты, получая за это зарплату и давая работу людям, которые выплавляют алюминий, делают стекло для иллюминаторов и резину для скатов.

Приблизительно так же мыслил в XIX-м веке господин Чарльз Доу. Именно поэтому в первоначальную версию индекса вошли только промышленные компании, то есть фирмы, которые что-то производят, за которыми стоят материальные средства производства и умеющие (как правило — хорошо) что-то делать люди. Кроме того, все 12 вошедших в первый список Доу компаний были на тот момент крупнейшими брендами. То есть компаниями, продукцию которых знали и предпочитали другим.

Однако к началу XX-века ценности несколько поменялись, и на первый план вышли именно финансовые предприятия, которые научились конвертировать свои средства в такой полезный и высоколиквидный актив как власть.

Например, власть в такой стране как США, где после акта Федерального Резерва США от 1913-го года деньги стала печатать ЧАСТНАЯ КОМПАНИЯ. То есть, грубо говоря, акционеры этой компании в любой момент могут напечатать себе столько бабла, что скупят всё, что им нужно – начиная от Boeing и заканчивая Coca-Cola. Еще, имея власть можно разорить какую-либо компанию (как власти США пытаются сделать это с Microsoft), или наоборот – поднять её акции, разместив на заводах компании государственные заказы (например Boeing делает для Пентагона самолёты и другую технику). То есть в XX-м веке, веке двух мировых войн, финансисты значили много больше, чем все промышленники вместе взятые. Но… сегодня 21-й век, век новой переоценки ценностей. И как следствие – у этих ценностей будут появляться новые эквиваленты.

Основные ценности и ресурсы человеческой цивилизации достаточно известны и не меняются век от века. В первую очередь, таким ресурсом являются люди – чем их больше, тем страна мощнее. Люди – это рабочие и крестьяне, которые делают ВВП, однако в первую очередь – это солдаты. Чем солдат больше – тем страна сильнее. Однако ценность массы важна для истории цивилизации на этапе примитивных технологий: один воин в пробковом шлеме с пулеметом может легко разгромить дивизию арабской конницы с ятаганами, а один штурмовик A-10 – легко сравняет с рельефом дивизию вооруженных пулеметами федоинов. Тем не менее, на определенном этапе истории ценны именно люди – рабы, крепостные, вассалы и иным образом подчиненные правителям гомосапиенсы.

Второй вечный ресурс – это земля, полезные ископаемые и вода. Чем их больше – тем сильнее и контролирующая их группа людей. Однако на данном этапе истории войны за землю и за воду пока только в теории аналитиков – и того и другого для шести миллиардов людей вполне хватает. Ситуация с полезными ископаемыми тоже не критическая. Той же нефти хватит еще лет на 50. Да и нужна ли она вообще – еще вопрос?

Другая группа ресурсов – это ресурсы преходящие, например скот. Во многих цивилизациях мерилом богатства человека считалось количество голов его скота, даже крупная торговля в таких аграрных культурах шла в обмен на коров, лошадей, баранов – в зависимости от того, что у людей ценилось. Еще в качестве платежного средства фигурировали пряности, меха, слитки металлов, скальпы и много чего еще. Всю свою историю человечество было озабочено проблемой – что сделать эквивалентом богатства? Во что вкладывать накопления? Как их застраховать в переменчивом мире? Из перечисленных и не перечисленных средств накопления самыми популярными стали в конце концов слитки металлов: золота, серебра, меди. Из слитков же металлов все как-то договорились считать самым ценным золото, и ситуация с ним была стабильной не одну тысячу лет.

В XIX-м веке, как правильно обратил внимание господин Доу, новой ценностью, новым средством вложения накоплений стала промышленность. То есть компании, которые что-то производят. Они же определяли и ценность других ресурсов – таких как полезные ископаемые, промышленностью потребляемые. Как ценность и ресурс промышленность перевесила землю и вассалов. В конечном итоге промышленники дали под зад владевшим землей феодалам, что лишний раз показало: в новой системе ценностей промышленность – это много более важный ресурс, чем земля и люди.

Вместе с тем, промышленность XIX-го века, а тем более промышленность более ранняя – это несколько не та промышленность, которая существует сегодня и которую правильно называть термином промышленно-технологические сбытовые системы . Под этим понятием подразумевается много больше, чем средства производства – заводы, карьеры и прочее. Промышленно-технологическая сбытовая система только начинается среди средств производства, на котором работают люди – носители особых знаний и умений, называемых технологиями. Далее идет сеть сбыта и еще дальше – попавший в эту сеть конечный потребитель, который по выработанной годами привычке покупает продукцию только одной, максим двух-трех компаний, которые считает самыми лучшими.

В XIX-м веке (и естественно ранее) промышленно-технологических систем почти не было. Не так было много в мире людей, способных что-то покупать, совершенно примитивной была реклама, а технологии прошлого – это вообще отдельная песня. В цену ранней промышленности занятые там люди особо не входили. Работа была простой, и промышленник легко мог разогнать своих рабочих, набрав новых. С инженерами тоже не особо церемонились — технологии XVII-XIX вв. (и даже начала двадцатого века) тоже были достаточно просты и легко копируемы.

Так известна легенда об Альфреде Круппе – основателе крупнейшей металлургической империи Германии. В 1838 году, уже будучи владельцем сталелитейного завода, он уехал в Англию, где некоторое время жил под чужой фамилией и работал на металлургическом заводе. Потом господин Крупп вернулся домой, ввел у себя на фирме подмеченные технические усовершенствования – и его дела резко пошли в гору. Подобным образом поступали многие ставшие потом очень богатыми промышленники. Схема начала нового бизнеса была простой: уволенный английский ткач эмигрировал во Францию, копировал (хотя и довольно грубо) станок, на котором работал (англичане держали их чертежи в страшном секрете) – и через несколько лет он уже заваливал дешевым текстилём всю Европу.

Основные технологии начала XX-го века тоже были довольно просты. Скажем, господин Форд начинал с рабочего каретной мастерской и собрал свою первую машину дома в сарае. Подобным образом начинал делать мопеды и господин Хонда в середине века, и даже ближе к его концу СССР вполне потянул закупить у Италии целый завод «Фиат», приступив к выпуску копий его машины (по сей день делают). До этого, была скопирована машина «Москвич» (немецкий «Опель»), и машина «Газ» (американский «Форд»). То есть технология в 20-м веке была не сильно продвинутой и, вывезя из побежденной Германии оборудование и пару инженеров, СССР легко мог клепать мотоциклы «Урал» и автоматы «Калашникова».

Однако с ракетами «Фау» уже было сложнее. Господина фон Брауна и его команду инженеров первыми успели захватить Соединенные Штаты, потому первые советские ракеты средней дальности, собранные из немецких комплектующих и под руководством немецких прорабов летали вполне сносно. Но уже свои ракеты, сделанные почти с нуля – по сей день летают не очень здорово. Десятилетия понадобились, чтобы довести изделия до ума.

Не избежали подобных проблем и американцы. Когда не стало фон Брауна и всех работавших рядом с ним немецких и американских инженеров, для Соединенных Штатов стало большой проблемой снова запустить корабль на Луну – NASA откровенно в этом призналось. Кадров нет. Те, что есть, хорошо умеют делать то, что делают, а делают они «Шаттл». В россиянской федерации многие специалисты, запускавшие ракеты и строившие танки, делают вообще непонятно что и военные говорят «об утере технологий», хотя правильнее было бы говорить о разрушении производственно-технологических линий.

СССР был страной очень двуличной: строил социализм для своих граждан, в то время с остальным миром общался по нормальным правилам капитализма, соблюдая их со всей тщательностью. И СССР во многих отраслях преуспел, например, в торговле оружием, которое довольно неплохо себя зарекомендовало. По стопам Советского Союза пробует идти и россиянская федерация, но …

Несколько лет назад был большой скандал с Индией, которой россиянская федерация вызвалась делать танки. Нужно было сделать смешное (для СССР) их количество – несколько сотен, причем – не за один год. Однако оказалось, что технологии вроде есть – станки, заводы, инженеры, чертежи, а технологов почти не осталось. Какие-то четыре слесаря остались единственными на всю страну, кто мог как-то по особому высверливать танкам какие-то колёса. И в них всё уперлось. Естественно – Индии это не очень понравилось.

Прошло еще немного времени и россиянская федерация поставила Индии фрегаты, которые на испытаниях стреляли и плавали немного не туда. Опять вышел скандал, как был скандал и с Ираном – туда поставили истребители, собранные из комплектующих тридцатилетней давности.

Если бы такие ляпы допускала какая-то молодая фирма, ей бы хватило одного раза опозориться. И всё – рынок для неё был закрыт. Однако у россиянской федерации остались покупатели оружия с маркой «сделано в СССР». Эти покупатели могут купить то же самое, если не лучшее в США, в Европе или в Китае – как любой из наших читателей может купить в магазине не Кока-Колу, а что-нибудь другое. Но нет – люди по привычке покупают изделия ВПК россиянской федерации. Их раз мордой об стол – а они опять покупают. Их другой раз мордой об стол – но они снова покупают. Двадцать лет уже почти.

Вот это и есть пример глобальной производственно-технологической сбытовой системы, начинающейся где-то на «Уралвагонзаводе» и заканчивающейся в генштабе какого-нибудь Суринама. Россиянская федерация двадцать лет почти старательно эти линии разрушала – и всё равно что-то осталось. За рукава на сделки никого не тащат. Теперь представьте, сколько лет нужно, чтобы подобным образом разрушить бренд «Боинга» и пропихнуть вместо него нечто новое? Двадцать лет – это минимум. Авиаперевозчики как покупали его – так и будут покупать. Дать авиаперевозчикам на лапу? А пассажирам? Каждому надо тогда будет за покупку билета не на «Боинг» доплачивать, иначе пассажир уйдет к авиаперевозчику, где есть в парке «Боинги».

Вот что такое производство XXI-го века. Производство XXI-го века — это когда в Южную Родезию приедет сам Бил Гейтс, но Майкрософта у Южной Родезии никогда не будет. И «Боинга» не будет, и «Интел», и даже своего Мак-Дональдса. Не потому не будет Мак-Дональдса, что очень сложно правильно готовить бутерброд с котлетой, а потому что сложно создать с нуля такую огромную и четко функционирующую империю, у которой есть готовый рынок сбыта, причем, рынок ждущий, который не нужно завоевывать. Этот рынок и есть, по сути, то, куда можно вложить деньги. Этот рынок – гарантия того, что купленное предприятие будет работать, что у него будут заказы. И что бы в мире ни случилось, людям постоянно будут нужны еда, вода, транспорт, жильё, одежда, энергия. Потребности в этом вечны. Сколько будут люди, столько им это будет нужно.

Увы, ничего из перечисленного нельзя аккумулировать – так, как собирают в слитки золото (скажем, вложить миллион долларов в тушенку или накупив на миллиард легковых машин). Но если иметь предприятие, которое это продаёт (и у него покупают!), оно равносильно бесконечно большому складу бесконечно большим сроком хранения. Такой «склад» эффективнее надежнее любого банка. Есть у него и другие преимущества.

Производственно-технологические сбытовые системы нельзя выкачать из под земли, как качают нефть. Нельзя напечатать как доллары. Их нельзя скопировать, даже украв какие-то важные чертежи и вложив в развитие астрономические суммы. Даже переманив сотню-другую инженеров и менеджеров, нельзя решить проблему – нужны все, во всяком случае – почти все. В том числе инженеры из фирм-поставщиков, поскольку кремний для чипов, «Интел», копает не на пляжах Калифорнии. То есть «Интел» – это кроме собственно «Интел» еще и налаженная годами сеть компаний, которые им что-то поставляют. Вложив время и астрономические деньги, теоретически можно скопировать даже технологии «Интел», однако всю сеть – уже нельзя. Можно только взять и …купить сразу всех занятых в выбранной отрасли специалистов вместе с оборудованием, на котором они работают. А еще лучше – купить и сам брэнд фирмы. Хотя лучше поступить проще – просто купить контрольный пакет акций выбранной компании.

Таким образом, в сегодняшнем мире снова наступает эпоха глобальной переоценки ценностей, на первые позиции опять выходит промышленность. Не россиянские металлургические заводы образца позапрошлого века – а настоящая промышленность. Промышленность способная не только выпускать высокотехнологичный продукт, но и способная удерживаться на рынке, способная к развитию — производственно-технологические сбытовые системы.

Видимо, именно этим – глобальной переоценкой ценностей с последующими выводами – и объясняется наблюдаемый нами «финансовый кризис», то есть глобальное переопределение собственности. К сегодняшнему дню, у банков и огромных финансовых корпораций, накопились колоссальные средства, за которыми в основном ничего нет кроме долларов, которые реально дешевле (и это отмечается всеми экспертами) бумаги, на которой напечатаны. Гарантом доллара являются, конечно, авианесущие эскадры США, но, видимо, слишком тяжела долларовая масса и для них. Доллары нужно куда-то вкладывать. Вкладывать во что-то реальное.

Можно их вложить во власть, как это было сделано с властью так называемых «банановых республик». Сам этот термин появился, когда для обеспечения гарантий своего бизнеса (банановых плантаций) финансисты ставили «президентом» небольшой тёплой страны свою марионетку. Её задачей было обеспечение охраны банановых плантаций. Если она охраняла плохо, если рабочие плантаций роптали, её меняли.

Ещё можно вложить деньги и во власть крупных стран, даже таких как США. И вкладывают, откуда появился сам термин: лобби XYZ. То есть группа чиновников или народных избранников, истаивающая интересы XYZ. Однако даже вложение во власть имеет свои пределы, во всяком случае, для стран Запада. Так, ни президент США, ни даже весь конгресс не могут своим указом отобрать Майкрософт у Била Гейтса и заставить его вручить акции компании третьим лицам – из ФБР, ЦРУ или просто частным инкогнито. Это схема чисто для россиянской федерации. А на демократическом Западе есть другая схема – «финансовый кризис». Как эта схема работает, знает любой человек, имеющий хотя бы общее представление об акциях и биржах. Рассмотрим её приложение к американским биржам.

Во всех репортажах с Фондовой Биржи Нью-Йорка фигурирует вышеупомянутый «индекс Доу-Джонса», который «всё время падает». Мы объяснили, индекс Доу-Джонса – эта средняя цена на 30 основных компаний США, называемых «голубыми фишками»: цена растёт (то есть, кто-то массировано покупает акции «голубых фишек») – индекс поднимается, цена падает (то есть, кто-то массировано продаёт акции «голубых фишек») – индекс опускается.

Индекс Доу-Джонса поднимается и опускается на так называемые «пункты». Общее количество его пунктов на 26 мая 1896 (время изобретения индекса господином Доу) было около сорока. Сегодня их около 11 000 (исторический максимум), исходя из чего, можно подсчитать приблизительную цену такого «пункта». Он стоит около миллиарда долларов США. То есть фраза «индекс упал на 100 пунктов» значит, что «голубые фишки» потеряли в совокупной цене 100 миллиардов долларов. Во время последнего кризиса, о котором все сейчас говорят, индекс упал на 777,68 пункта (6,98 %) до отметки 10365,45 пункта. В денежном эквиваленте это значит, что акции 30 главных компаний США потеряли в стоимости 777,68 миллиардов долларов (приблизительно).

Теперь посмотрим на список американских «голубых фишек»:

  • 3M Co. (NYSE: MMM) (промышленный конгломерат)
  • ALCOA Inc. (NYSE: AA) (производство алюминия)
  • American Express Co. (NYSE: AXP) (кредитные услуги)
  • AT&T (NYSE: T) (телекоммуникации)
  • Bank of America Corp. (NYSE: BAC) (банковские услуги)[1]
  • Boeing Co., The (NYSE: BA) (авиастроение и оборона)
  • Caterpillar, Inc. (NYSE: CAT) (сельскохозяйственнная и строительная техника)
  • Chevron Corp.(NYSE: CVX) (нефтегазовая компания)[1]
  • Citigroup, Inc.(NYSE: C) (финансовая группа)
  • Coca-Cola Co. (NYSE: KO) (напитки)
  • E.I. du Pont de Nemours & Co. (NYSE: DD) (химия)
  • Exxon Mobil Corp. (NYSE: XOM) (нефтегазовая компания)
  • General Electric Co. (NYSE: GE) (промышленный конгломерат)
  • General Motors Corp. (NYSE: GM) (производство автомобилей)
  • Hewlett-Packard Co. (NYSE: HPQ) (вычислительная техника)
  • Home Depot, Inc. (NYSE: HD) (магазины строительных принадлежностей)
  • Intel Corp. (NASDAQ: INTC) (полупроводники)
  • International Business Machines Corp. (NYSE: IBM) (вычислительная техника)
  • JPMorgan Chase and Co. (NYSE: JPM) (финансовая группа)
  • Johnson & Johnson Inc. (NYSE: JNJ) (химия, фармацевтика)
  • Kraft Foods Inc. (NYSE: KFT) (продукты питания)[2]
  • McDonald’s Corp. (NYSE: MCD) (рестораны быстрого обслуживания)
  • Merck & Co., Inc. (NYSE: MRK) (фармацевтика)
  • Microsoft Corp. (NASDAQ: MSFT) (программное обеспечение)
  • Pfizer, Inc. (NYSE: PFE) (фармацевтика)
  • Procter & Gamble Co. (NYSE: PG) (бытовая химия)
  • United Technologies Corp. (NYSE: UTX) (промышленный конгломерат)
  • Verizon Communications (NYSE: VZ) (телекоммуникации)
  • Wal-Mart Stores, Inc. (NYSE: WMT) (торговая сеть)
  • Walt Disney Co., The (NYSE: DIS) (индустрия развлечений)

Мы не будем подробно анализировать все эти 30 богатырей американской экономики, однако для наглядности рассмотрим – есть ли причины для падения акций компании Intel?

Фирма Intel в особом представлении не нуждается – она практически монополист на рынке. Единственный их (здорово отстающий) конкурент – это компания AMD, в январе 2009 выпускающая в продажу четырехядерный Phenom «Deneb» – первый их процессор на базе 45 нм технологии. Конкурировать им придется с Xeon 7400 Dunnington – 45 нм, 16 мб кэш с шестиядерными чипами Core, потребляющими много меньше мощности AMD (то есть меньше греются – дольше живут). Все ведущие мировые производители ( HP, Sun, Dell, IBM, Fujitsu Siemens, Nec) и программные вендоры (Citrix, IBM, Microsoft, Oracle, Red Hat, SAP, VMware) уже поспешили сообщить о поддержке именно шести ядер. Используемая в Xeon микроархитектура Core продержится на рынке еще минимум 4 года, но на смену уже готовятся ядра Gesher на базе 25 нм технологии. Кроме того, Intel готовит «подарок» производителям дискретных графических адаптеров в виде уже интегрированного в процессор графического блока с мощностью в 16 раз превосходящей современнее high-end видеокарты. У компании еще масса новых планов, кремния на планете навалом, компьютеры люди покупают, конкурентов нет, заказы на Xeon – на два года вперед (на партию в 1000 штук скидка 70%, потому люди готовы ждать). Не видим причин для падения акций «Интел». Наоборот, они должны расти в цене!

Должны расти в цене и акции других компаний из списка Доу-Джонса. Что, в Соединенных Штатах появился другой Hewlett-Packard? Или вымерла половина населения, и потому в два раза упал спрос на продукты, лекарства, машины и развлечения? Нет. Значит, работа у «голубых фишек» есть. И конкурентов особых нет – биг-маки даже в Суринаме заставляют жрать. И окорочка, и всё остальное. А не будут – дядя Буш пригонит туда пару авианосцев – и негры будут давиться его курятиной наперегонки. Причем Boeing сделает авианосцам новые самолеты, Chevron их заправит керосином, а Verizon Communications покажет наведение порядка по ящику на весь мир. Все будут задействованы, все получат с курятины для Суринама свою долю бабла. Непонятно – отчего тогда акции падают в цене?

Так сильно падали они только 11 сентября 2001-го года, когда индекс Доу-Джонса рухнул на шестьсот с лишним пунктов. Обвалили его паника и авиапроизводители, то есть опять-таки паника – люди насмотрелись тарана «Боингами» небоскребов и на время меньше стали летать. То есть была причина и для падения акций Boeing, и для акций авиаперевозчиков, и для акций многих других фирм. А какая причина сейчас? Никакой, кроме газетной истерии. Особенно отличился экс-глава Федеральной резервной системы США господин Алан Гринспен, назвав этот кризис событием, которое происходит «раз в сто лет». И это после 11 сентября 2001-го (индекс Доу-Джонса ведь упал тогда почти на столько же) и двух мировых войн! Нет у нас Wall Street Journal за 1938-44-й, но, думаем, после Перл-Харбора или когда союзникам вламывали по хребту страны «Оси» (зла), Доу-Дженс падал и не на 7%. Да и странно так: страна плечом к плечу борется с кризисом, а экс-глава Федеральной резервной системы США нагнетает панику.

На самом деле паника только на рынке жилья в США, которого лишнего настроили более чем много. Только коттеджей под ключ пустует четыре миллиона. За 250 000 баксов (однокомнатная хрущеба в Москве) можно целый особняк купить на берегу атлантического океана – с бассейном и площадкой для тенниса. Но покупателей нет. Есть только собственники -– банки и финансовые группы, вкладывавшие бабло в недвижимость. Вложили – подняли на неё цену. Подняли цену – есть бабло на процент вкладчикам. Вкладчики увидели такую халяву – снова положили деньги в банк. Банкиры опять купили недвижимость и опять подняли на неё цену – типа провернули деньги и они дали «прибыль». А прибыли нет. Есть только воздух, который рано или поздно разорвет надутый пузырь. Потому владельцам пузыря рано или поздно предстоит перекачать воздух (то есть ничем не обеспеченную денежную массу) из пузыря в нечто более реальное. Во что?

Выше мы показали это «что». Производственно-технологические сбытовые системы. Это – современные высокотехнологичные компании, ценность которых в инфраструктуре, оборудовании, производственных площадях, людях, владеющих технологиями и способными их развивать дальше, – квалифицированных специалистах. Ценность их совокупности уникальна. Никто не владеет технологией производства самолета «Боинг» полностью, но каждый специалист на своем месте, каждый знающий, что и как ему делать, – все вместе составляют огромную, слаженную машину, производящую продукт, который востребован – будь то процессоры или гамбургеры. Это всё и есть производственно-технологические сбытовые системы.

Соответственно, наибольший интерес организаторов кризиса к этим производственно-технологическим сбытовым системам, исследовательским мощностям которых могут позавидовать целые государства. Только в этих системах, «Интелах», «Боингах» и «Кока-колах» хозяева мира могут спасти реальные накопления и реальную власть. Не в долларах же или евро, которых разом напечатали по триллиону. Но вопрос не в том, чтобы купить, а чтобы купить по дешёвке у лохов, вот в чём задача. И с этой задачей глобальные воротилы справились на «отлично» – паника и захват трофеев. Это также значит, что в мире наступает другая эпоха.

Вот собственно и всё разъяснение. Конечно, попутно обвалились и акции действительно пустых компаний, но кто об этом знает, что пустое, а что нет.

P.S.

Естественно, нельзя не сказать нескольких слов о падении «индекса РТС», которого в россиянской федерации считают неким аналогом индекса Доу-Джонса. На самом деле, насколько индекс РТС аналог индекса Доу-Джонса видно на примере фильма «Старик Хоттабыч», где услужливый джинн сделал Вольке телефон-автомат – точно такой же по форме, как и настоящий, но из золота, мрамора и драгоценных камней. Естественно, звонить оттуда было нельзя. Точно так же устроен и индекс РТС. По форме оно как бы Доу-Джонс, но по содержанию – усредненная цена акций корпорации «Кремль», которому в реале россиянская федерации и принадлежит. В подставных «олигархов» мы не верим, как не верят, скорее всего, и серьезные вкладчики Запада.

Верили бы – давно бы вложили в Россию триллионы долларов, благо вкладывать есть во что. Одна трансевразийская автомагистраль служила бы лет сто и принесла бы владельцам астрономические прибыли, не говоря уже о тотальном контроле грузопотоков континента. Но не верят они в россиянскую федерацию. Знают, что рухнет власть Кремля – РТС обвалится на 200%. Потому за РТС можно следить исключительно из соображений политических прогнозов для россиянской федерации (что мы и делаем). Идет индекс вверх – дела у «вертикали» хороши, идет вниз – значит, сверху вытекла какая-то информация о хреновом состоянии «вертикали». К финансам индекс РТС не имеет ровным счетом никакого отношения.

Реклама от КК:

ООО «ЕлТонс» (Татарстан) предлагает ограждения лестничных маршей от 3500 руб. за погонный метр. Ограждения от ООО «ЕлТонс» надежны, долговечны и отличаются высоким уровнем безопасности. Современные материалы и оборудование позволяют предлагать лестничные ограждения по антикризисным ценам.

Читайте также:

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *